Наследие Санторо
Шрифт:
— Я не привык, чтобы у меня из-под носа уводили даму. Это оскорбительно.
— Ха? Так это ваша дама сердца? Но у неё на пальце не было кольца, вот я и подумал, что она птица в свободном полёте. Не, ну раз так…
— Аделина, с тобой всё в порядке? — полностью игнорируя фальшивую трескотню, спросил киллер.
— Да, — чуть дрогнувшим голосом ответила Лина. — Разве что голова болит от его болтовни.
— Ты же мне доверяешь?
— А… — Аделине не нравились эти прелюдии, как и пистолет, наведённый в их сторону. А иллюзионист и
— Эй-эй, ты ведь не будешь стрелять в синьорину Санторо? Будет печально и символично, если Вонгола добьёт последнего представителя с…
Но Реборн, не горя желанием выслушивать затянувшиеся монологи, выстрелил. Пуля просвистела в нескольких миллиметрах, иллюзионист вместе с живым щитом, успел чуть отклониться в сторону, и пуля раздробила маску, что осколками развеивалась в пламени тумана.
Если бы Санторо не держали за плечи, она бы уже грохнулась, ибо ноги задрожали. Насколько нужно быть уверенным в своих способностях, чтобы стрелять, зная, что может повредить и ей? Если только Реборн не высчитывает каждый миллиметр и секунду, зная, как поведёт себя противник.
Вырвавшееся из маски пламя тумана образовало несколько таких же масок, следом за которыми образовались и реальные иллюзии фокусника. Живым щитом они не позволяли пройти киллеру, переходя в рукопашный бой. Но под треск ломающихся костей или горячий поцелуй свинца развеивались, тем не менее выигрывая время.
Отступающий иллюзионист дёрнул Аделину сильнее к себе, прижавшись к её щеке, непривычно серьёзно зашептав, так что слышала лишь она:
— Что бы ни случилось, когда бы это ни случилось, если ты услышишь, как я говорю «тик-так, тик-так», ты спасёшь меня.
— Что? — возмутилась Лина, но фокусник щёлкнул пальцами перед её глазами и только что произнесенные слова испарились из её памяти.
Прогремел выстрел — странный и совсем не логичный. Реборн выстрелил наискосок, вбок вверх. А иллюзионист догадавшись, что киллер делает расчет на рикошет, отпрыгнул в сторону, вот только пуля отрикошетила, но совсем в иную строну, в другую стену, и отрикошетив во второй раз, ударила прямиком в руку мужнины, всего в нескольких сантиметрах от Аделины.
— Чёрт! — взревел иллюзионист и отскочил назад, оттолкнув от себя Санторо.
Реборн одной рукой подхватил Аделину, спасая от падения, и залпом выпустил несколько пуль в успевшего отскочить за угол иллюзиониста.
— Стой здесь!
Киллер кинулся следом, но Аделина последовала за ним, едва поспевая. Держась за окровавленную руку, иллюзионист обернулся в тот момент, когда в него целилось точно направленное в лоб дуло.
— Тик-так. Тик-так, — спокойно произнёс он.
Внутри что-то щелкнул, точно ударившая по виску иголка, и Аделина непроизвольно схватилась за руку киллера.
— Реборн!
Реборн осёкся лишь на секунду, но этого хватило, чтобы целой рукой иллюзионист щёлкнул, и из пламени тумана материализовалась
Когда киллер выстрелил, Франческо вошёл в маленькую коробку и прыгнул вниз, исчезнув восвояси.
Пуля ушла в пустоту. Недолго думая, Реборн кинулся к коробке и прыгнул внутрь рассеивающейся иллюзии. Обалдевшая Аделина, покачиваясь, подошла к невиданному чудо, дивясь — как?! Как вообще туда можно уместиться?
— Так, Аделина, ты же не собираешься прыгнуть в коробку? Ну, конечно, собираешься!
И пока та полностью не исчезла, подпрыгнула, с азартным визгом приготовившись раздавить обман зрения. Но синее пламя, окружив её ноги, затянуло внутрь. И с исчезнувшей в маленьком предмете Санторо, коробочка закрылась, растворившись в иллюзии.
Отвратительное ощущение, будто тебя засосало в узкую трубу, а после ещё и нагло толкнули в спину, как заключенного, провинившегося во всех смертных грехах. Аделина едва успела ухватиться за гладкую скользящую поверхность, чтобы не рухнуть навзничь. Дезориентированная и потерянная, она не сразу поняла, что к чему. Музыка со всех сторон… разносилась радостная задорная музыка, какую часто встретишь в парках аттракционов. И что-то подсказывало, что очутилась она именно в нём, потому что лошадиная деревянная голова послужила именно той самой опорой.
Аделина попала на движущуюся карусель, полупустую, несколько детишек удивлённо озирались на странную дамочку, появившуюся по мановению волшебной палочки из ниоткуда. И явно она была не первым таким объектом. Санторо обогнула деревянных скакунов, пытаясь удержать равновесие. Реборн стоял на земле, недовольно скрестив руки, озираясь вокруг. Увидев Аделину, он поманил её пальцем, призывая спрыгнуть. И чуть помешкавшись в страхе навернуться от головокружения, Лина спрыгнула, Реборн, поймав её за талию, приземлил наконец на родную землю.
— Это ведь не иллюзия?
— Нет, мы в парке, в одном километре от театра. Наш друг знал, куда выходить, чтобы раствориться в толпе. И всё, что оставил после себя, это аркана джокера. — Реборн, нехотя признавая поражение, вытащил из кармана найденную на карусели карту.
И почему-то вновь Лине показалось, что эта карта точно из её колоды. Подойдя к лавочке, Лина закинула ногу на сиденье и, юркнув под подол платья, достала колоду, прикреплённую к чулку. Под несколько удивлённый взгляд киллера пересчитала колоду, не обнаружив аркана джокера.
— Не знаю, когда он успел, но это моя карта…
— В таком случае возвращаю её на хозяйское место, — и шутливо кивнул на оголенную ножку.
Покраснев точно маков цветок, Лина быстро спрятала карты на “хозяйское место”, опустив подол на изящную ножку. Сняв серьги, отдала семейную ношу киллеру.
— Это ведь был тот иллюзионист?
— Да, это наш вынужденный подселенец, видимо, особняка Вонголы ему мало. Он убил настоящего фокусника, встав на его место, явно преследуя те же цели, что и мы.