Наследница чужих богов. Часть 2
Шрифт:
Давир внезапно рванул вперед. Силой он попытался прорвать строй хэйдэров, направив на них несколько ударов. Их общая цепь дрогнула, но короткого промедления оказалось достаточно. Рэм успел зайти ему за спину, подсечь ноги, и когда тот упал на колени, тут же накрыть голову горящими силой руками.
Его ладони вспыхнули ослепительным белым светом, по коже побежали живые письмена, проникая в тело халифа. Отчим беззвучно задергался, силясь сбросить невидимые оковы, но был уже слишком слаб. Общая цепь энергии всех хэйдэров, в разы усиленная Рэмом, лишила воли даже его.
Стремительно, сминая барьеры, энергия
Хрипение, близкое к предсмертной агонии, сорвалось с уст правителя. Отчим застонал. Его тело не прекращало дергаться в слабых конвульсиях. Рэм сжал ладони на в миг покрывшихся сединой висках еще сильнее, выбирая момент для последнего удара. Сохранять ему жизнь он не собирался.
— Хватит, Рэм! – решительно раздалось позади.
Цепь черных фигур хэйдэров расступилась, пропуская в свое кольцо Даарона.
Услышав знакомый голос, Давир с трудом поднял залитые кровью глаза на своих наследников. Его последние слова потонули в дребезжании стен:
— Помоги, сын...
Но, приблизившись к ним вплотную, Даарон не удостоил отца даже взглядом.
— Оставь это мне.
Рэм лишь коротко кивнул, делая шаг назад.
В движениях сводного брата не было ни милосердия, ни прощения, впрочем, как не было и чрезмерной жестокости. Все те же пустота в глазах, выжженное поле. Все та же боль.
В следующую секунду он нанес удар – чистый, быстрый, без колебаний. Свет и сила Единого на мгновение вспыхнули теперь уже в его руках, разрезая воздух, ослепляя и сковывая само время.
В какой-то момент тело отчима обмякло, безжизненно рухнув на пол, но Даарон и сейчас не стал касаться его взглядом.
Повернувшись к совету, он явно готовился что-то сказать, подбирал слова. Предвидев его решения, Рэм опередил.
— Долгого пути новому правителю Диарского халифата, Даарону Второму!
Он поднял руку сводного брата, и та тут же озарилась благословением Единого. Свет залил все вокруг, подтверждая высшую волю, глас самого бога.
— Да будет благостен его путь…
Глава 14
Вечер этого бесконечно длинного и насыщенного событиями дня Рэм провел в своем доме. Стоя у панорамного окна, он молча наблюдал за тем, как двое лекарей-служителей заканчивали менять повязки на теле Тамерлана. Запахи снадобий и лекарств, тихие звуки суеты заполняли комнату: скрип бинтов, лаконичные фразы лекарей, их шаги, приглушенные темно-серым ковром.
За окном растекались сумерки. В них ощущалась дрожь прошедшего дня, тяжесть скорой ночи – последней перед его отлетом в Калмирию. Рэм уже валился с ног от усталости, но перед уходом ему следовало завершить все важные дела, включая и этот визит к племяннику.
Мысли о будущем халифата вызывали в нем тревогу. Не такого воцарения он желал для нового правителя Диара.
Видит небо, не такого…
Даарону предстояло принять власть в один из самых сложных периодов за последние две эпохи. Внешняя военная угроза, политическая
Но это была уже чужая битва – Рэм не видел своего места в новой главе халифата. Его время на Меодане подходило к концу…
— Еще несколько минут, мой ал-шаир, – обратился к нему один из служителей, собирая инструменты и склянки.
Когда лекари покинули комнату, оставив их наедине, Рэм подошел к кровати и опустился в кресло напротив. Он изучал племянника и взглядом, и внутренним взором, отмечая каждую деталь.
Тамерлан выглядел хуже некуда: седина пробивалась сквозь черные волосы, уродливый шрам пересекал молодое лицо, разрушая его прежнюю красоту. Шрам тянулся через правый глаз, который теперь превратился в мутный белесый омут, словно Кайя подарила ему не только право на новую силу, но и частичку своего безумия.
— Великий день… – бесцветным тоном протянул племянник.
Рэм ненадолго устало прикрыл глаза.
— Да. Великий.
— Ты улетаешь ночью?
— Медлить сейчас нельзя.
— Я тоже хочу принять участие. Мне гораздо лучше, – неожиданно настоял Тамерлан. – Телом я практически здоров.
— Дело не в этом. Сейчас ты опасен. – на его последних словах короткий интерес племянника тут же погас, но Рэм пошел дальше. Во многом, что касалось Тамерлана, необходимо было довести до конца некоторые моменты, попытаться уладить разногласия между ними, хоть ответы и были способны причинить тому боль. – Твоя задача на ближайшее время – ты сам.
Отмахнувшись, племянник подался вперед.
— Бездействие хуже пытки, и эти лекари сведут меня с ума.
Рэм отрицательно повел подбородком.
— В Калмирию ты все равно не полетишь. Но для тебя тоже найдется немало дел, которыми ты сможешь себя занять. – лицо Тамерлана вновь ненадолго оживилось, однако тут же сделалось каменным, стоило только ему продолжить. – Ты останешься на Меодане. Когда я улажу текущие вопросы и верну Мириам, не только для тебя, но и для всей нашей династии Алман наступит сложное время. Я откажусь от своих титулов…
— Что? – вмешался племянник. – Зачем?
— Меня ждет Леваар.
— Я знаю, но для чего делать это сейчас… когда я не готов.
— В трудностях закаляется воля, – продолжал Рэм. – Вот тебе шанс укрепить свою. К тому же к высшей власти редко кто бывает готов, ни я, ни ты не станем исключением. Все придет с опытом.
— А… это? – Тамерлан невзначай коснулся своего лица, задержав пальцы у правого глаза. – Что мне делать с этим?
Отвернувшись к темнеющему в оконном проеме закату, он умолк, пытаясь скрыть раздражение, злость и обиду. Какое-то время они оба наблюдали за сменой красок в небе, не нарушая общей тишины.