Наследница
Шрифт:
— Да, ваша светлость. Но позвольте мне всё же выразить сомнения по поводу намерения вашей светлости в отношении мадмуазель Соколинской.
— Выражайте, — со вздохом раздражения ответил Маньан. — Что ещё вы придумали?
— Вы, разумеется, правы, отмечая её ум и логику, но… Не кажется ли вам, что она не сможет работать на нас просто в силу своих слабостей?
— Каких слабостей? Говорите конкретнее, что вы тянете?
— Я думаю, что человек, не способный убить зверя или птицу на охоте, может растеряться в самый неподходящий момент и погубить порученное ему дело.
— Это смешно, барон! Я же не собираюсь делать из неё стрелка! Слушать разговоры — для этого не нужно обладать особой храбростью!
—
— Зря вы так думаете. На мой взгляд, этой девице решимости не занимать. Впрочем, возможно вы и правы. Хорошо бы это проверить…
— Я совершенно с вами согласен. Но как?
— Нужно свести их вместе — её и возможную неожиданность, — раздумывая над ситуацией, сказал Маньан. А затем взглянул на де Бретона: — Как вы считаете, барон, убийство, совершённое на глазах молодой девушки, может привести её в замешательство?
— Безусловно.
— И если она в душе робка и нерешительна, хотя и успешно это скрывает, то…
— …то она либо испугается и поспешит прочь, либо устроит истерику. Может и в обморок упасть.
— Что ж, в таком случае есть вариант. Дождитесь ближайшей многолюдной охоты и позаботьтесь о том, чтобы туда была приглашена мадмуазель Соколинская. Там же назначьте встречу нашему бывшему э-э… помощнику. Пусть на охоте произойдёт несчастный случай. Подробности — ваше дело. Но только было бы хорошо, если бы он умер сразу. Вы, надеюсь, уже поняли, что нужно обеспечить появление мадмуазель в нужное время в нужном месте. Вот там и увидим, как она себя поведёт. Всё ясно, барон?
— Да, ваша светлость.
— Замечательно. Тогда — приступайте. Льщу себя надеждой, что с этим вы справитесь.
Между тем в Санкт-Петербург вернулся Тришка. Вести, которые он привёз, и порадовали Элен, и озадачили. Граф Кречетов действительно находился в своём имении, куда приезжал раньше в основном только в конце лета на осеннюю охоту и уезжал оттуда по первому санному пути. На этот раз он жил там уже полгода и не торопился возвращаться в столицу. Удивительным было и то, что он даже не охотился, по большей части проводя время дома или во дворе, но и то только когда было светло. В сумерках он уходил в дом и до следующего дня не появлялся. Но долго удивляться такому поведению кузена Элен не пришлось. Всё объяснялось страхом. Ещё в начале лета пропал его управляющий — Никита Кусков. Несколько дней о нём не было ни слуху, ни духу, а на пятый день его нашли мужики, отправленные графом на поиски. Управляющего повесили на суке старого дерева. Под ногами у него явно жгли костёр. На груди у повешенного нашлась дощечка с надписью, сделанной по-французски, которую мужики естественно не разобрали, но принесли вместе с трупом. Чьё-то послание попало к графу, который в ярости грозил всем жестокой расправой за исчезновение управляющего. Прочтя надпись, он побледнел и молча ушёл в дом. Потом вышел, коротко отдал распоряжения о похоронах и вновь скрылся. Перевод надписи Тришке удалось узнать не сразу. Дощечку видели немногие, а французский знали только двое из них, одним из которых был сам граф. Тришка свёл знакомство с молоденьким, как и он сам, пареньком, который в свою очередь был знаком со слугой Кречетова. Долго пришлось Тришке ходить вокруг да около, не зная, как подступиться к интересующему вопросу. В конце концов, он пошёл по стандартному пути: завёл парня в трактир и напоил до совершенно свинского состояния. Когда тот оказался уже на границе между пьяной явью и пьяным сном, Тришка спросил его без всяких ухищрений: что там написано, на той дощечке, которую сняли с покойника? За дословность перевода в интерпретации пьяного парня поручиться было нельзя, но общий смысл он передал довольно чётко: «Кусков — первый. Ты будешь пятым».
После
— Ничего не понимаю. Кому, кроме меня пришло в голову разыскивать этих людей? — Элен ходила по комнате туда-сюда, не останавливаясь.
— Постой, — Юзефу надоело это хождение, — а не могли это сделать крестьяне?
— Что сделать? Убить управляющего?
— Да. Может, он был с ними так груб или даже жесток, что они решили свести с ним счёты.
— Ага. А потом написали фразу по-французски. Знаешь, мой отец, конечно, старался сделать всё, чтобы в деревнях умели писать, но не по-французски же! Да и не жаловались они на управляющего, когда я говорила с ними в прошлом году. Он скорее вовсе ничего не делал, чем делал что-то плохое. Так что мужикам мстить ему было не за что.
— Да. Не получается, — Юзеф задумался, а потом спросил: — А помнишь, ты как-то раз упомянула, что в прошлый раз встретилась в России с любопытным человеком.
Элен остановилась, посмотрела на него, нахмурившись.
— А-а. Ты имеешь в виду Чёрного Рыцаря?
— Кого?!
— Прости. Это я про себя так называю того разбойника в маске, о котором рассказывала. Уж больно он напомнил мне одного из персонажей книг, прочитанных мною… Так что ты о нём хотел сказать?
— Не мог ли этот твой Чёрный Рыцарь расправиться с управляющим?
— Ну, в принципе, конечно, мог. И людей у него много… И французский он, я думаю, знает. Но в таком случае нужно предположить, что ему известны подробности нападения на мою семью. А этого быть не может! — Элен даже ногой топнула.
— Что ты нервничаешь? Никогда я тебя такой не видел.
— Да потому что я не нахожу ответов на, казалось бы, простые вопросы. А без этих ответов всё происходящее — абсурд!
— Ну, почему же абсурд? Ты делаешь такой вывод, исходя только из того, что кто-то убил человека, до которого рассчитывала добраться сама?
— Да причём тут это! Ты пойми, — Элен села напротив Юзефа в кресло, опершись локтями о колени и подавшись вперёд, — кому-то известны имена всех пяти виновников преступления. Всех! Я их не знаю, а этот таинственный мститель, выходит, знает! Надо ехать туда.
— Погоди, не торопись. Зачем ехать?
— Как зачем? За ответами на мои вопросы.
— Уверена? Я вот сомневаюсь. Во-первых, тот человек, который написал это послание на дощечке, вряд ли хочет, чтобы его нашли. Даже если допустить, что это и есть твой Чёрный Рыцарь. Один раз ты встретилась с ним случайно…
— Не случайно. Он следил за мной, чтобы…э-э… забрать ценности.
— То есть ограбить, — кивнул Юзеф и, видя, что она собирается возразить, быстро добавил: — Прости, Элен, но это называется именно так. Так вот, я продолжаю. Встреча ваша произошла, как ты сама признаёшь, по его желанию. Но кто тебе сказал, что в этот раз Рыцарь вновь захочет встречи? Что-то мне подсказывает, что будет всё так, как захочет он, самой тебе не удастся его найти. Это, во-первых. Но есть ещё и, во-вторых. На доске было написано: «ты будешь пятым», помнишь? Это означает, что человек, убивший управляющего, не тронет сейчас графа. Он собирается разыскать и, видимо, тоже убить, ещё троих. Но вряд ли эти трое сидят в доме вместе с графом. Согласна?