Наследник чародея. Вот и кончилось лето. Книга вторая
Шрифт:
Я поведал ей укороченную версию своего непонятного приступа: мол, закружилась голова, потерял сознание, очнулся – гипс, не гипс, а мне внутривенный вводят. Вроде всё прошло, всё нормально, жив, здоров. Тётя Маша слушала меня, кивала, потом выдала:
– Это у тебя не из-за того, что ты, так сказать, перенапрягся, перетрудился с дедом? Не может такого быть?
– Не знаю, - уклончиво ответил я. Поверила она мне, нет, определить было трудно. Тетя Маша потрепала меня по голове (шевелюра
– Ты это… Смотри там! Побереги себя. Уж очень ты человечек нужный вдруг всем оказался. А эти что от тебя хотели?
Тут я скрывать ничего не стал. У нас с тетей Машей сложились вполне доверительные отношения. Я чувствовал, что бабка-то она с одной стороны совсем непростая, а с другой стороны и я ей вроде как не чужой стал. И от цыган она меня защищала, и с Дубовицким в контры вошла, не побоялась, и дальше тоже… Пирожки всякие, борщ…
– Значит, и «старшие братья» нарисовались, - задумчиво пробормотала она.
– Кто? – не понял я.
– «Старшие братья». Мы так чекистов называли.
Она задумалась.
– Ну, здесь можно только прогнозировать. Если это личная инициатива двух оперов, это одно. Если это санкционированный контакт, это другое. Второй вариант, как говорится, чреват боком.
– Это как? – опять не понял я.
– Заберут тебя Антошка, закроют в каком-нибудь «ящике» и будут изучать по запчастям. А в перерывах между визитами врачей будешь лечить всякую партхозноменклатуру.
– Кого?
– Руководителей да чиновников партийных! – рявкнула тётя Маша и уже спокойнее добавила. – Пока прогнозы, впрочем, делать рано. Будем, как говорят, в Одессе, посмотреть. Когда они к тебе в следующий раз собираются в гости придти?
– Послезавтра, ближе к обеду.
– Хорошо, хорошо, - тётя Маша кивнула головой. – Я здесь буду. Подстрахую в случае чего…
В случае чего она будет подстраховывать? Как подстраховывать? Я не рискнул спросить. Она-то и в старости резкая была. А теперь, когда помолодела, так сказать, из неё вообще энергия прёт!
Глава 3
Особенности оперативной работы и её последствия
– Ты понял, нет? – возбужденно поинтересовался Денис. – Нет, ты понял?
Игорь поднес палец ко рту, знаком показывая на водителя. Устинов кивнул, но, тем не менее, продолжил:
– Если это правда, я пацану по гроб жизни должен!
Игорь скорчил страшную рожу. Денис вздохнул, отвернулся, глядя в окно, и дальше всю дорогу до Управления молчал.
Машина въехала во двор Управления. Устинов, как старший, расписался в
– Спасибо, Юрьич! – поблагодарил он водителя.
– Не за что, - улыбнулся тот в ответ и пошутил. – Обращайтесь, ежели что.
– Пойдем, покурим? – предложи Ершов.
– Пошли!
Они прошли к садику, сели на лавочку под яблоню. Достали сигареты. Курилка пустовала. Неудивительно, большая часть оперативного состава Управления еще не вернулась из Москвы, из командировки по обеспечению безопасности Олимпийских игр.
Устинов осторожно глянул по сторонам. Убедившись в отсутствии возможных свидетелей, он вполголоса повторил:
– Ты понял?
– Да понял я, понял! – отмахнулся Ершов. – Что теперь делать-то?
– С пацаном надо поговорить!
– О чём?
– Откровенно поговорить! – уточнил Устинов. – Скорее всего, после того, как ты будешь прекращать проверку под предлогом неподтверждения первичных данных. Или ты по-другому думаешь? – он требовательно посмотрел на коллегу. – Надеюсь, ты не думаешь иначе?
– Да не думаю, не думаю! – успокоил его Ершов. – Доложу Хомяку, что Ковалев здесь не при чём.
– Вот! – продолжил Устинов. – Хомяк стопудово решит это дело проверить лично. Ты сам знаешь его характер.
Он дрожащими руками прикурил вторую сигарету. Ершов взглянул на его руки, на него, хмыкнул:
– Дэн, с тобой всё нормально?
Устинов отмахнулся, жадно затянулся:
– Я почему-то этому пацану поверил. Понимаешь?
Он сломал сигарету, швырнул окурок и фильтр в урну.
– Я в раннем детстве свинкой переболел. А об этом узнал, только когда женился. Представляешь, три года семье, а детей нет. Пошли в больницу, анализы сдали, обследования прошли. Результат - как обухом по голове. В общем, жена поделилась новостями со своей матерью. Тесть с тещей потом все мозги вынесли, разводитесь мол, нам внуки нужны. А от «пустоцвета» - это они меня так сразу обозвали – не дождешься, мол. А я её люблю… Понимаешь, люблю!
Последние слова прозвучали с каким-то надрывом. Ершова передернуло. Он первый раз видел друга в таком состоянии.
– Думал, в Афган рапорт писать буду, - продолжил Устинов. – А на что мне такая жизнь? А тут… В общем, если пацан не соврал, если он реально лечит… Я с ним никогда не расплачусь! По жизни буду должен.
Он наклонился к приятелю, прошептал в ухо:
– Слушай, после его лечения у меня там, - он глазами показал на пах, - что-то такое зашевелилось…
Ершов прыснул. Устинов обиженно отстранился.
– Короче, Игорь, - продолжил Денис, - надо пацана брать под свое крыло! И никому ни слова!