Научи любить

Солт Елена

Да, накосячил, да жёстко ступил. Зазнался. Расслабился. Недооценил соперника. Но ведь покаялся, признал ошибку, извинился. Но предки были непреклонны. Даже отец, который всегда смотрел на учёбу сквозь пальцы.

Родители поставили жёсткий ультиматум: или возвращаюсь в школу и заканчиваю одиннадцатый класс, или могу проваливать на все четыре стороны и забыть про отчий дом. Плохо помнил следующие часы, когда адская вспышка гнева застлала всё вокруг. Помнил, как шатался по ночным улицам, с кем-то едва не подрался, затем наткнулся на пса с перебитой лапой. Я

и сам был как тот пёс – травмированный неудачник. Провозился с собакой несколько часов. В круглосуточной аптеке купил всё необходимое, в ночном супермаркете – корм. Обработал и перевязал псу рану, накормил. И успокоился.

Не стоит перечить родителям и огорчать их. Они одни у меня, и они не вечны. Сделаю, как хотят. Всего год остался. Невелика потеря. Вернуться в спорт всегда успею.

Первый денёчек прошёл через жопу. Грёбанный предатель Оганесян, заноза в заднице. Не смог победить в честном бою, пошёл обходными путями. И таки занял моё место на соревнованиях, тренировках и сборах. Пусть подавится.

А эта училка новая – откуда она вообще взялась? Такая. Когда назвала фамилию и посмотрела на меня, как будто словил хук в солнечное сплетение. Жёстким ударом из лёгких был выбит весь воздух. Что за хрень? Она вообще не в моём вкусе. Худосочная блондинка. Но было что-то в её глазах, движениях губ и тонких изящных пальцев, которыми держала ручку…

Что-то тявкал Оганесян, она снова что-то говорила, а я стоял как болван, будто в тумане, и отвечал невпопад. Она была полностью одета, но никогда раньше я не видел такого сексуального наряда. Тонкая шея пряталась в вороте светлой блузки. Изящные щиколотки выглядывали из туфель. На запястье часы на кожаном ремешке, так плотно прилегают к коже. Тупо, но в ту минуту я хотел бы быть этим ремешком.

Чё? К доске?

Конечно, не пошёл. Имя-то своё едва помнил, как писать. Не хватало ещё позориться с этими дурацкими правилами. Вон из класса? И ладно.

6. Школьный террариум

Есения.

После 11 «А» у меня было ещё четыре урока у других классов, но там всё оказалось намного проще. Такое чувство, что всех проблемных учеников собрали вместе именно в 11»А».

Вошла в учительскую, чтобы занести журнал и выпить кофе.

– Есения Даниловна! – Наталья Ованесовна, уютная болтушка, учитель математики, даже привстала с диванчика, едва меня завидев, и поспешила сообщить новость. – Ольга Львовна вас искала, просила зайти к ней.

Так, кофе отменяется.

– Спасибо, Наталья Ованесовна, вот только поставлю журнал.

– Я помогу, – Антон Павлович подскочил и услужливо склонился, принимая из моих рук журнал 10 «Б».

Его рубашка была заштопана, а от трикотажной коричневой жилетки пахло средством от моли и потом, но я благодарно улыбнулась:

– Спасибо, Антон Павлович!

В этот момент послышался рёв глушителя и визг тормозов совсем рядом со школой. Мы все дружно бросились к окну. Маленькая девочка сидела на асфальте на пешеходном переходе и тёрла ушибленную коленку. В нескольких сантиметрах

от неё стояла чёрная тонированная девятка. За машиной тянулся след от шин, говоривший, что водитель тормозил, сбрасывая бешеную скорость, и едва успел. Непоправимое не случилось, и девочка осталась цела.

Вокруг машины уже собралось несколько мужчин, громко распекающих водителя. Наталья Ованесовна поднесла к груди ладонь и покачала головой:

– Снова Грантик лихачит, что б ему пусто было.

Я нахмурилась:

– Это не в первый раз уже?

– Какое там! – женщина махнула рукой, продолжая с любопытством высматривать, что происходит за окном. – Только в этом году двоих сбил. Одного легонько, второй с переломом в больнице лежал.

– А почему у него не забрали права?

Наталья Ованесовна лишь горько вздохнула:

– Кто же заберёт права у сына участкового? Всё шито-крыто, а Грантик продолжает гонять. Ходите осторожнее, Есения Даниловна! Как видите, в этом деле лучше лишний раз посмотреть по сторонам. Вот я, когда еду за саженцами для моего огорода, раз пять посмотрю, не видать ли Грантика.

Разговор плавно перетёк в садово-дачные дела Натальи Ованесовны. Мне нечего было сказать по этому поводу, и я лишь улыбалась и кивала, задумчиво глядя в окно.

– На вашем месте я бы поторопилась, – химичка Виктория Дмитриевна недовольно скривилась, скользнув по мне взглядом. – Ольга Львовна не любит ждать.

Я кивнула и вышла прочь.

Спустя несколько минут ожидания опустилась на стул в кабинете директрисы. На этот раз Ольга Львовна смотрела на меня более благодушно:

– Ну, Есения Даниловна, как вам первый рабочий день?

Я пожала плечами:

– Школа прекрасная. Дети способные. Мне всё нравится.

– В самом деле? – левая бровь Ольги Львовны чуть заметно приподнялась. – Что ж. Рада слышать. Я видела ваши планы уроков, и у меня есть по ним замечание.

Я выпрямила спину ещё сильнее и чуть подалась вперёд. Директор продолжала:

– Я не заметила в них упоминания о тестах и подготовке к Единому Государственному Экзамену.

– Но, разве мы не готовимся к нему, изучая школьную программу?

Ольга Львовна снова бросила на меня снисходительный взгляд:

– Нет, моя дорогая. Как показывает практика, одного только изучения школьной программы недостаточно. Дети должны набить руку именно на решении заданий из экзамена.

– Но… я думала…

– Дополните ваши занятия решением тестов и разбором заданий Единого Государственного Экзамена. Вы меня услышали?

– Да.

– Обязательно.

– Я поняла вас.

– Прекрасно. А теперь пройдите к секретарю, нужно подписать ещё кое-какие бумаги.

Я вышла из кабинета директора с пачкой листов. Извлекла из сумочки смартфон и открыла поисковик. Посмотрим, что там за ЕГЭ. Скачала несколько заданий. Брови сошлись на переносице, потому что первой мыслью было: что за бред и кто это составлял?

Настолько погрузилась в чтение, что впечаталась в чью-то мужскую грудь:

– Простите, пожалуйста!