Научи любить

Солт Елена

Вот это да – подумала про себя. Директор, едва не уничтожившая меня на собеседовании, сказала сейчас столько лестных слов. Оно и понятно, конечно, мы с ней по одну сторону баррикад и должны стараться повысить авторитет друг друга в глазах учащихся. Но всё равно было приятно.

Уходя, директриса кивнула мне и даже, как будто, подарила ободряющий взгляд. Когда за Ольгой Львовной закрылась дверь, повисла вязкая тишина, и я почувствовала себя словно в стане врага. Ну же, Есения, ведь ты всё это уже когда-то проходила, смелее. Положила

портфель на стол, сказала «садитесь», и села сама под шум выдвигаемых в классе стульев.

Провела ладонью по гладкой обложке классного журнала и открыла его. Стандартная перекличка, заодно способ со всеми познакомиться.

– Васнецова Милана, – уверенно поднялась красивая блондинка с длинными волосами. Скорей всего, главная красотка класса, и знает себе цену. Кивнула ей и продолжила дальше.

– Минасян Карина, – с задней парты нерешительно привстала скромная брюнетка. Раздались смешки. Милана оглянулась на девочку с превосходством.

– Оганесян Самвел, – в ответ тишина. Смешки нарастали. Уточнила громче. – Самвела нет?

В этот миг распахнулась дверь, и в класс вбежал тот самый парень, который настойчиво пытался со мной познакомиться в день собеседования. Милана указала на него глазами и, хитро улыбнулась:

– А вот и он, Есения Даниловна.

Увидев меня, Самвел задержался было на месте, и нахмурился:

– Прости… те, можно войти?

– Входите, Оганесян, – кивнула равнодушно, – и впредь не опаздывайте.

Тот потоптался на месте ещё пару минут и прошёл к предпоследней парте третьего ряда. До меня донеслось:

– К вам больше никогда не опоздаю.

Я сделала вид, что не услышала и продолжила перекличку.

– Смирнов Иван, – с третьей парты поднялся симпатичный блондин и приветливо улыбнулся. Сразу видно – просто хороший парень.

– Стрельцов Марк, – я даже вздрогнула от резкости, с которой вскочил рыжий мальчик в очках, сидящий на первой парте среднего ряда. Ботаники, наша опора и надежда.

– Шуйская Александра, – встала соседка Миланы, невзрачная шатенка с короткой стрижкой. Так, понятно, по какому принципу королева класса выбирает свою свиту, ничего удивительного.

Нахмурилась, увидев в самом конце списка имя, вписанное карандашом:

– Багдасарян Тигран.

С третьей парты поднялся сосед хорошего парня Ивана.

«А он точно школьник?» – первое, что подумала. Выглядит старше и больше смахивает на студента. Ещё я почему-то сразу подумала, как и в случае с Миланой и её подружкой, что противоположности сходятся, потому что он точно не был хорошим. В голове замигала красная лампочка, предупреждающая об опасности.

Он надел брюки и белоснежную накрахмаленную рубашку, но даже не потрудился побриться. Трёхдневная щетина покрывала его щёки, подбородок, виски.

Была в его взгляде какая-то уверенность и сила. Животное доминирование, которое мы, женщины, ощущаем на уровне инстинктов. Не произнося ни слова,

он взглянул на меня исподлобья.

Когда наши взгляды встретились, я испытала самое странное ощущение в своей жизни. Словно вокруг закончился весь воздух, а его взгляд прожёг насквозь кожу и душу. Рука, державшая ручку, так и застыла в воздухе. Заставила себя моргнуть, прогоняя наваждение и спросила:

– Почему ваша фамилия написана в журнале карандашом, не знаете?

Парень пожал плечами. С третьего ряда донёсся голос Самвела:

– Потому что он наш новенький вип-ученик, ха-ха.

Тигран не двигался, только сжал кулак левой руки. Самвел не унимался:

– Что, Багдасарян, неслабо тебе наваляли, да? Прибежал обратно за парту, для слабаков тут безопаснее, чем на ринге, чё уж…

Я даже не успела ничего сказать, а пластиковый пенал уже впечатался в стену в паре сантиметров от головы шутника. Ноздри Тиграна зло раздувались.

– Тишина в классе! – я поднялась с места. – Желаете выяснить отношения? Оганесян! Багдасарян! К доске, пожалуйста.

Самвел сначала удивился, затем бросил быстрый взгляд на Тиграна, ухмыльнулся, и вальяжной походной проследовал к доске. Я вернулась к столу и принялась в спешке листать план занятия. Не поднимая глаз от стола, сказала:

– Берите мел. Напишем небольшой текст. Оганесян и Багдасарян пишут на доске. Все остальные в тетрадях. Затем сверим и обсудим ошибки. Итак.

Нашла подходящий отрывок и повернулась к доске. Там по-прежнему был только Самвел. Тигран продолжал сидеть за партой. Я сказала:

– Багдасарян? Вам требуется специальное приглашение?

– Я не хочу, – ответил, не поднимая глаз, покручивая в пальцах ручку.

Так, Есения, вот и первая проверочка на прочность. Добавила в голос металла и сказала строго:

– Багдасарян, мы с вами не в магазине, чтобы торговаться. Я ваш педагог, а вы мой ученик. Пройдите к доске или покиньте кабинет.

Повисшая в классе тишина казалась оглушительной. Все с любопытством следили за происходящим. У меня дико стучало сердце. А если снова не послушается, что я буду делать? Одна против такого лба? Но Тигран поднялся, не глядя на меня, небрежно скидал вещи в рюкзак и вышел из класса. Когда дверь за ним мягко прикрылась, я вздохнула с облегчением.

– Что ж. Кто желает составить компанию Оганесяну и пойти к доске?

Вверх поднялось несколько рук – хороший знак, но рисковать я больше не хотела, и выбрала наверняка:

– Прошу, Стрельцов. Итак, начнём.

Остаток урока прошёл без эксцессов. И я подумала, что всё не так сложно. Ошибалась.

Тигран.

Закинул рюкзак на подоконник и запрыгнул на него сам. Левое плечо неприятно кольнуло. Чёрт! Отогнул ворот рубашки и проверил ортез, который приходилось носить после операции. Грёбанное плечо. Грёбанная школа. Грёбанный Оганесян. Чё я тут забыл?