Науфрагум. Дилогия
Шрифт:
Принц Яков же замер, точно пораженный громом. Теперь ему было явно не до смеха.
– Что ты задумала, София?
– с угрозой в голосе спросил он.
– Мы казним ее первой, - мстительно заявила София.
Рослый стюард, тоже мельком глянув в зал, а потом на принца, и прогудел:
– Маэстрина, был у нас обычай, ей-бо. Пускать прогуляться по доске.
Певичка подхватила мысль на лету, бросив взгляд через плечо, и щелкнула пальцами.
– Доски у нас нет, но расстелем красную дорожку! Ну-ка!
Флейтист, маявшийся неподалеку - он явно не знал, что делать со своим револьвером - с готовностью порысил в сторону и действительно
Она протянулась по блестящему паркету дорожкой прямо к ближайшему высокому - по всей высоте залы - оконному проему, забранному прочной рамой с небьющимся авиационным плексигласом. Средняя секция рамы сдвигалась вбок, и флейтист-инсургент, нервно поправив очки, открыл ее, впустив в залу порыв холодного сырого ветра, взметнувшего занавески и дамские прически.
Рослый инсургент чуть поколебался, и подтолкнул принцессу, которая заметно побледнела, в сторону темного проема. Ей предстояло пройти пятнадцать шагов.
– Грегорика!..
Второй стюард заломил руку принцу, который рванулся, было, вперед, заставив его остановиться. Лицо Якова было бледно и несло выражение отчаяния, но глаза оставались странно сосредоточенными. Он стрельнул взглядом на Софию, которая замерла, словно не понимая, что именно последует за ее словами - в глазах ее плескалось мучительная неуверенность. Потом глянул в зал, туда, где светились золотыми крылышками фуражки офицеров. Затем встретился глазами с конвоировавшим Грегорику стюардом-трансильванцем. Тот оглянулся через плечо со странно нерешительным выражением, словно прося совета. Только очень внимательный наблюдатель успел бы заметить, как принц вдруг на мгновение утвердительно опустил веки. Трансильванец едва заметно кивнул и повернулся обратно, к своей жертве.
Теперь Яков смотрел только на Грегорику - пристально, жадно, словно выискивая в ней признаки надлома и слабости, нетерпеливо ожидая момента, когда со слишком самостоятельной и независимой сестры сползет броня гордости, и она обратит на брата испуганный, молящий о спасении взгляд.
Но он так и не дождался.
Стан Грегорики был все так же прям и голос, как ни странно, звучал так же твердо.
– Одумайтесь, София, - обратилась она к инсургентке.
– Вы убьете совсем не того, кого хотите. Я понимаю, как тяжело вам пришлось, но имейте мужество смотреть правде в глаза. Прошлое не исправить - вы вольны только над будущим. Поступайте так, чтобы не жалеть потом.
– Пожалей лучше себя!..
– взвизгнула София.
– Давайте!..
Рослый трансильванец вздрогнул и со странной неохотой толкнул принцессу в спину. По замершей толпе пронесся вал вздохов, кажется, начались обмороки.
Принцесса тяжело вздохнула и пожала плечами. Перевела глаза на брата и секунду смотрела на него - хмуро и серьезно. Потом сделала первый шаг.
Глухой хлопок выстрела, отдавшийся по переборкам из залы над головой, заставил сердце снова зачастить. Глядя, как горничная принцессы с ледяным лицом готовится к бою, я судорожно пытался думать логично. Не получалось.
Мир сошел с ума.
Приятная и расслабленная экскурсия превратилась в форменное безумие. Сначала принцесса со своими предками, потом взбесившийся непонятно отчего принц, подсылающий убийц ко всем встречным, а теперь еще и нападение инсургентов. Нет, лет пятнадцать назад случилось несколько нападений бомбистов - после какой-то из усмирительных кампаний, проведенных в Монтевидео импортной компанией "Экваториальные фрукты".
– про какого-то старшего помощника. Судя по всему, раз неведомые трансильванцы сообщают по громкой связи на весь лайнер о том, что намереваются расправиться с потомками императорской династии, интригует и строит заговоры не один принц - у него есть какие-то враги.
Пусть бы, конечно, с ним бы и расправились, я только спасибо сказал бы... хотя с принцессой Грегорикой совсем другое дело. Ее высочество мне понравилась, честное слово. Не хотелось бы, чтобы с ней случилось что-то плохое. И, черт возьми, там ведь еще и Алиса! И ее подружки, и множество совершенно непричастных к заговорам людей.
В глазах горничной, застегивающей боевую сбрую, ждала смерть. Судя по тому, как безжалостно она расправилась с убийцей - очевидно, ради дневника, потребовавшегося хозяйке - то с теми, кто осмелится поднять руку на принцессу, у нее будет еще более короткий разговор. Вот только справится ли она?
– Э-э-э... вы все равно собираетесь наверх?
– спросил я.
Взгляд, которым она меня наградила, не сулил ничего хорошего, но не оставлял сомнений.
– Но подумайте, если это действительно вылазка инсургентов, там наверняка не один-единственный противник. И они вооружены, судя по тому, что мы слышали. Разумно ли бросаться на них в одиночку?
– Отсиживаться здесь?
– с презрением бросила она.
– Нет. Предлагаю свою помощь. Там, в зале, ваша хозяйка, но там же и мои однокурсницы. Я тоже не могу оставить их на произвол судьбы.
– Помощь? Сомневаюсь.
Сурово. Но объективно - прямо в лоб. Действительно, во время схватки в трюме я показал себя не с лучшей стороны. На что ей сдался такой "помощник"? Что же, нужно доказать, что и от меня может быть толк.
– Я сделаю все, что смогу. Вот, к примеру, вы же хотите идти туда по трапу, где наверняка ожидают инсургенты? Пусть это всего в пятнадцати футах от нас, - я поднял палец, указывая на подволок, - миновать их может оказаться непросто.
– И что?
– нетерпеливо спросила горничная.
– Если вспомнить синематограф и подключить логику, то естественно будет предположить, что инсургентов должно быть немало. О ни явно захватили рубку - ведь и первая странная трансляция и их программное заявление прошли оттуда, да и рывок потом указывает на то, что там кто-то сопротивлялся - возможно, рулевой или кто-то из ходовой вахты. И одновременно они оказались в зале, где стреляли - и было сказано, что Тюдоры в их руках. Один-два-три инсургента не смогли бы заставить повиноваться три сотни человек в бальной зале, их там должно быть немало. Не говоря уже о том, что кто-то из инсургентов должен контролировать еще три сотни матросов и обслуги из экипажа дирижабля. Вы не сумеете справиться со всеми так быстро, чтобы спасти принцессу, если они действительно хотят покарать - то есть, казнить - ее и принца. Нет, постойте!..
– я поднял руку, видя, что она собирается плюнуть на мои длинные речи и убежать - ...Предлагаю найти способ попасть в зал быстрее и незаметнее, чем прорываться по коридорам, где наверняка ждет охрана. Нужно воспользоваться тем малым преимуществом, что у нас есть - инсургенты не подозревают, что кто-то остался в грузовом трюме, прямо под залом.