Найтблюм: Признаки жизни
Шрифт:
Дворецкий стоял последним. На шее его красовались глубоко вырезанные вертикальные раны. Голова его была запрокинута, бледное лицо блаженно.
Риэлтору стало не по себе от этого вида и зал, словно вторя его умонастроению, потемнел, оставив подсвеченными лишь экспонаты в колбах. Люди в колбах – ну и ну! Тут он заметил ещё один экспонат, это была какая-то изуродованная скрюченная собачка смешанной породы. Тощая и костлявая, как сушёная сельдь. Кости выпирали сквозь грязного цвета шерсть, морда была острая, с закрытыми глазами. Она стояла на задних лапах,
Хэмминг подтянул штанины и присел. Прильнув к стеклу, он стал рассматривать что же та сжимала в "руках".
Хм, ничего особенного, всего лишь горсть земли, чёрной и жирной.
Он поднял взгляд на морду собачки. Вдруг глаза на исхудалой морде раскрылись, уставившись на него крупными шарами чёрного стекла. Хэмминг ахнул и в ужасе отскочил назад. Весь свет погас; ночное небо пропало – укатилось, словно шар. Во тьме раздался ехидный хохот, клацанье когтей.
Трудно дышать. Трудно дышать!
Найтблюм просыпается лёжа в земле. Чёрной, жирной, окружающей со всех сторон.
О нет, о Боже! Что это?
Он чувствует, как взаправду чувствует, что земля давит ему на грудь, не позволяя даже вздохнуть. Почва лезет в глаза, забивает нос. Руки прижаты словно камнем – двинуть невозможно. В попытках лишь дрожат и ноют пальцы.
Ужас! Паника. Он хочет проснуться. Ну же!.. Ну же!
Вдруг боль пронзает паникующее сердце. Режет, колет, разрывает!
Что-то растёт оттуда прямо вверх. Давит на рёбра изнутри, потом протискивается сквозь щель между костей и протыкает кожу, рвётся наружу из груди. Маленькая серебряная лоза. На окровавленном кончике её крохотный бутон, усеянный иголками.
Хэмминг кричит, земля засыпается в рот.
О Господи!
Вскрикнув, риэлтор вырывается из сна, резко подскочив в постели.
Весь в липком ледяном поту, с испариной на лбу. Мурашки покалывают затылок и спину холодком.
Всё хорошо, он просто спал. Просто кошмар.
Редко, но они бывают у каждого.
Ещё полчаса Хэмминг приходил в себя, в облегчении развалившись на синих от лунного света и самой ночи простынях.
Надо заснуть.
Новый день – новые возможности. Как всегда Хэмминг встал спозаранку. Ночной кошмар не смог испортить ему настроение на день.
Сегодня по плану была игра в поло. Ричард решил устроить ещё один матч и Хэмминг согласился.
Вновь они отправились верхом к заветному полю. Одного игрока не хватало, ввиду отсутствия Дэкстера. Тот уехал этим утром по поручению Ричарда. Хэмминг вообще не видел Джеймса после игры в карты. Однако к ним с удовольствием присоединился Рэймонд.
В напряжённой игре не было ничего нового – Хэмминг вёл счёт. Разве что за маленьким исключением: в этот раз он не позволил никому вырвать у его команды ни одного очка. Игра в поддавки его больше не прельщала.
И
Как назло, неприятная пожилая Марша тоже присутствовала на игре и всё время, как показалось Найтблюму, не сводила с него подозрительного взгляда.
Очевидно, склонность к злобе не пошла ей на пользу, своей желчью она разъела собственное сердце, от чего оно снова дало сбой.
Очередной приступ. У Марши изо рта пошла пена, её забило судорогой.
Странно, но, как оказалось, таблетки отсутствовали.
– Не может быть! – рявкнул Гринхэлм, роясь по карманам. – Готов поклясться, что брал таблетки с собой.
Тем временем старуха закатив глаза, лежала с пузырящейся во рту пеной на коленях у рыдающей Кэтрин.
– У меня тоже нет! – возмутился Чарльз. – Как же так? Ведь я сегодня их специально взял с собой. Уверен, они были при мне. Ма-а-ам?
Виктория и Марта вытряхнули все свои сумочки, но, к сожалению, и там не оказалось таблеток.
Марше становилось всё хуже.
– Да сделайте же что-нибудь! – закричала Кэтрин. – Бабушка умирает! Бабушка, держись… Держись!
– Хэмминг, – в отчаянии спросил Чарльз, – у вас то точно нет с собой сердечных таблеток?
– Откуда они могут быть у него? – печально сказал Ричард.
– О нет, – обессиленно прошептала Виктория, в ужасе прижав ладошки к губам.
Хэмминг скорбно понурил голову, глядя на умирающую старуху.
Вдруг старуха, кряхтя подозвала Ричарда к себе. Вытянув свой костлявый палец, она указала на риэлтора:
– Он! – истошно хрипя, крякнула Марша. – У него! У него!
Ричард вскочил и ринулся к Найтблюму.
– Хэмминг! – громко отчеканил Гринхэлм, грозно глядя на риэлтора. – Выверните ваши карманы.
– Простите, что? – непонимающе возмутился Хэмминг.
– Живо, Хэмминг! Я не потерплю отказа! Выворачивайте!
– Хорошо, – сказал риэлтор проверяя карманы своего только-только накинутого плаща, – но откуда у меня могут быть…
В этот момент, к своему великому удивлению, Хэмминг нащупал у себя в кармане пластиковую баночку. И тут же весь превратился в зрение.
Ввиду того, что выхода у него не было, риэлтор вынул оранжевую баночку с пилюлями из своего кармана. Доставая пилюли, он постарался запечатлеть в памяти реакцию каждого из присутствующих. Он понимал, что тот, кто совершил подлог сейчас находится в толпе. Однако удивились все без исключения, как и сам Ричард.
Но Гринхэлму было не до этого. Он вырвал таблетки из рук обескураженного риэлтора и подскочил к матери.
Тем временем, Хэмминг анализировал реакцию окружающих: как поменялись лица, каковы были эмоции на них, насколько естественны? Он приметил, что удивление Лэйна ничем не отличалось от остальных. Слишком уж ярко и неестественно проявилось его удивление. Риэлтор вообще сомневался, что этот истукан может испытывать что-то кроме зависти и злобы.