Назад, в пионерское лето
Шрифт:
— Ага, понятно, на что нацелился! Только все равно не успеешь! Я — вот так! — сделал ответный ход «Вахмурка».
Ну а нам с Младшим ловить в холле было больше нечего, и мы двинулись к лестнице следом за девочками.
* * *
Устроившись на знакомой лавочке — всем удобной: и на отшибе, и под ярким фонарем — Младший достал из кармана уже довольно мятую шпаргалку.
«Сначала перечитаю все еще раз», — заявил он, разглаживая
«Ну, перечитай», — не стал возражать я: пусть делает, как ему удобнее.
Однако едва юный пионер зашуршал листочками, как его снова прервали.
— Можно присесть?
Мы подняли глаза: возле нашей лавочки стояла Яна Казанцева.
— Почему нельзя-то? — пожал плечами Младший. — Скамейка — ничья не собственная!
Кивнув, девочка опустилась на краешек лавочки.
— А что ты такое читаешь? — спросила она, показав глазами на бумаги в наших руках.
— Э… — протянул юный пионер.
«Подключайся!» — попросил он меня.
— Собираюсь переводиться в спецшколу, — брякнул я первое, что пришло мне в голову. — Вот, готовлюсь к экзамену.
— Правда? А к какому?
— Там комплекс дисциплин, — неопределенно бросил я.
— А можно посмотреть, что ты учишь? — потянулась Яна к нашей заветной шпаргалке.
— Это конспект, посторонний там ничего не поймет… Но если хочешь, — по лицу собеседницы я понял, что так просто она не отвяжется — и придумал неплохой, как мне показалось, выход. — Вот, смотри, — отделив от пачки последний лист, я вложил его в пальцы Казанцевой.
— Что это? — недоуменно выговорила та, вглядевшись.
— Я же говорил, что ничего не поймешь! — на листке были только группы чисел — номера тиражей и выигрышные лотерейные комбинации. Записывал я их уже под конец, и какие-то заголовки или комментарии ставить попросту поленился, даже слово «Спортлото» нигде ни разу не упомянул.
— И все-таки, что это за цифры? — не унималась девочка. — Какой-то секретный шифр?
— Это называется последовательность Сары Коннор! — выдал я сам собой родившийся экспромт. — Математическая теорема!
— А для чего она? Что она дает?
— Ну, это как кому повезет, — хмыкнул я. — Если удачно применить, можно неплохо разбогатеть!
— Сара Коннор, Сара Коннор… — пробормотала себе под нос Яна, возвращая мне листок. — Где-то я уже слышала это имя…
Черт! В каком году сняли первый «Терминатор»? Хотя в советском прокате образца 1985 года он всяко не шел…
— Это известная американская ученая, — с некоторым даже апломбом сообщил я собеседнице. — Физик-теоретик. Специалист в вопросах пространственно-временного континуума!
— Точно! — просияла вдруг Казанцева. — Время! Я вспомнила, откуда знаю это имя! У моей тети есть видеомагнитофон, — принялась объяснять
— Наверное, — счел за благо согласиться я.
— А почему ты не пошел на дискотеку? — сменила, к моей радости, тему девочка.
— Говорю же: к экзамену надо готовиться, — выразительно покачал я пачкой листов в руке.
— А, точно…
— А ты почему не пошла? — из вежливости осведомился я.
— А я как раз шла, — ответила Яна. Я скользнул взглядом по ее лицу: в отличие от Инги с Алей, косметики на моей собеседнице, кажется, не наблюдалось. — Но заметила тебя тут — и решила подойти… — договорила между тем девочка.
Здесь я чуть было не спросил на автомате: «Зачем?», но вовремя сдержался.
— Хотела спасибо сказать, — не дождавшись моей реакции, продолжила через несколько секунд Казанцева. — Ну, за ту ночь…
В отрыве от контекста прозвучало это, надо признать, двусмысленно — хорошо, не слышал никто.
— Это ведь не моя была идея — мазать ваших пастой, — немного сдвинувшись в нашу с Младшим сторону с края скамейки и зачем-то понизив голос, поведала Яна. — Самой мне такое и в голову бы не пришло. Девчонки подбили, Милка со Светкой. Типа, я в лагере новенькая, и чтобы стать своей — должна себя проявить. Они же научили, как пасту греть…
Ну да, а вот о том, что не стоит соваться в дальний ряд, добрые подруги мою собеседницу, как видно, не предупредили!
— И я не знала, что это твоя кровать — поди разгляди в темноте! А когда ты меня за руку схватил — так испугалась! Но еще не поняла тогда, во что вляпалась. А потом посыпались эти скабрезные предложения… Ну, про три желания… — девочка резко опустила голову, спрятавшись за длинной челкой, но я успел заметить, как ее лицо заливает краска. — Даже сейчас сердце замирает! — обронила она уже куда-то в асфальт дорожки под ногами.
— Не зная броду — не суйся в воду! — глубокомысленно заметил я.
— Да, верно… Но что мне было делать? Если бы я не пошла, так и осталась бы в палате чужой. Все же проходят какое-то посвящение…
— Совсем не обязательно, — покачал я головой.
— Но мне сказали так… В общем, я это к чему… Спасибо тебе большое! — снова вскинув голову и посмотрев мне в глаза, проговорила Казанцева. — Если бы они… Если бы не ты… Короче, три, не три, но одно желание — за мной! — заявила вдруг она. — Только приличное! — оговорилась, правда, тут же.
— Это совсем не обязательно! — еще прежде, чем она досказала, поспешил заметить я.