Не ангел

Винченци Пенни

— Да. Но здесь дело вовсе не в этом, Оливер. Гордон думает, что я была замужем за… отцом Джея. И придет в ужас, если узнает правду.

Оливер налил себе еще хересу.

— Да брось ты, ММ, зачем ему об этом говорить? — почти раздраженно сказал он.

— Его нет, леди Селия. Нет. Он ушел обедать со своим агентом. И просил передать всем, кто будет звонить, что вернется около девяти. Он вернется не поздно, потому что завтра ему уезжать, и довольно рано. Вы ведь в курсе?

— Да,

миссис Конли, я в курсе.

— Я сейчас ухожу, но оставлю ему записку, что вы звонили.

Селия была в отчаянии и едва не плакала. Ей так нужно было поговорить с Себастьяном! Чтобы зарядиться храбростью.

— Да, оставьте. Спасибо, миссис Конли. Но он точно вернется… потом?

— Ну конечно, леди Селия. Я думаю, что самое позднее — в девять тридцать.

— Ты что, хочешь, чтобы я соврала?

ММ была потрясена: Оливер, который и в семье, и в издательском мире слыл образцом честности и прямоты, вдруг предлагает ей подобную линию поведения, становясь на путь прагматизма, поступая, как расчетливый делец.

— Ну зачем врать, — пояснил он, — в этом нет необходимости. Просто молчи. Молчание — золото. Лично я питаю к нему большое уважение.

— Но…

— Послушай, ММ. Ты уже много лет одинока и видела мало счастья. И если у тебя сейчас появился шанс, почему, ради всего святого, не воспользоваться им? И если по ходу дела ты позволишь этому человеку думать, что была замужем за отцом Джея — и ведь ты была бы, если бы не обстоятельства, — ну что в этом дурного? Поедем-ка домой. Я хоть немного отдохну перед завтрашним днем.

Селия решила подняться в детскую. Если ей суждено на какое-то время расстаться с детьми, сейчас непременно нужно побыть с ними подольше. Во всяком случае, надо подробно обсудить похороны Сильвии с Барти, как бы враждебно та ни была настроена. Селия поднялась на верхний этаж и услышала голоса близняшек, которые, увлеченно играя в карты, успевали переговариваться с няней о том, что они собираются делать в Корнуолле. И эти их на мерения звучали довольно тревожно: девчонки планировали взби раться на скалы и ловить рыбу под водой. Селия вошла к ним в комнату и улыбнулась.

— Тебе лучше? — спросила Венеция.

— Да, все в порядке. Спасибо.

— Мы хотим, чтобы ты поехала с нами в Корнуолл, — сказала Адель, — мы только что говорили это няне, правда, няня?

— Правда, — кивнула та.

— Боюсь, что это совершенно исключено, — заявила Селия и тут же испугалась безысходности своих слов. — У меня много дел здесь. А… где Джайлз?

— Не знаем, — в один голос ответили близнецы и вернулись к игре.

Няня встала и вслед за Селией вышла из комнаты.

— Меня тревожит Барти, — сказала она, — она весь день просидела у себя в комнате. И все время плакала. Меня сразу же выпроводила. Что-то с ней не то.

— Да, я заметила, — подтвердила Селия. — Пойду

посмотрю, не смогу ли я чем-то помочь ей. Хотя она и меня тоже выгнала.

Селия вздохнула, вспомнив, как грубо повела себя с ней Барти.

Она тихо постучалась к ней в комнату. Ни звука. Наверное, девочка не услышала стука. Может быть, она спит. Вот и хорошо, это ей на пользу. Очень медленно и осторожно Селия приоткрыла дверь и заглянула внутрь. И увидела их. Лежавших на кровати в объятиях друг друга. Ее охватил неистовый, испепеляющий гнев.

— Джайлз! Встань немедленно! Вон из комнаты! Быстро к себе, и чтобы я тебя не видела. До прихода отца. Как стыдно. Ты вообще думаешь, что ты делаешь? Ты думаешь своей головой?! Я тебя спрашиваю! А ты, Барти, что себе позволяешь? В моем доме, как ты могла? После всего…

Селия умолкла на середине фразы, задыхаясь от гнева. Потом развернулась, выскочила из комнаты и сбежала вниз по лестнице. Она была на грани истерики. Она не помнила, как оказалась на площадке между этажами, когда услышала вслед крик Барти: Селия резко обернулась и увидела, что та стоит в нескольких шагах от нее. Глаза ее сверкали, лицо пылало, руки сжались в кулаки. Она шагнула вперед, и Селии на миг показалось, что девочка собирается ее ударить.

— Как вы смеете так говорить со мною, — сказала Барти громко и четко, — какое право вы имеете? Я знаю, чего вы испугались, и с вашей стороны стыдно думать, будто Джайлз мог… В вашем доме. Со мной. Он просто посочувствовал мне, он успокаивал меня. Он мой друг, мой лучший друг.

— Барти, — процедила Селия ледяным тоном, — Барти, друзья, даже если они девочка и мальчик, не лежат вместе на кровати, обнявшись подобным образом. Очевидно, мне не удалось объяснить вам некоторые вещи, предостеречь вас обоих. Я виню в этом только себя.

— Прекратите! — крикнула Барти.

— Барти!

— Прекратите сейчас же. Я слышать не хочу эти гадости. Это вам должно быть стыдно, это вы отвратительны.

— Что ты сказала? — У Селии похолодело внутри. Она что-то знает, ей кто-то наговорил…

— Я сказала, что вы мне отвратительны. Я знаю, что вы сделали, и это чудовищно. Вы… вы чудовище!

Она уже не кричала, а почти вопила. Селия взглянула наверх и вдруг увидела, что близнецы перевесились через перила, таращась на нее и Барти во все глаза.

— Немедленно вон отсюда! — крикнула она им. — А ты, Барти, пойдешь со мной, немедленно!

Селия почти втолкнула ее в свою спальню, но Барти вынырнула у нее из-под руки и сбежала вниз по лестнице в гостиную. Селия бросилась за ней. Барти стояла у камина, сжав кулаки и тяжело дыша.

— Я скажу все, и мне все равно, кто меня слушает. Мне нечего стыдиться и бояться. Вы поняли? Бояться надо вам, потому что я знаю, что вы сделали — вы убили ребенка моей мамы. Разве не так? Не так? Скажите мне сейчас же!