Не беси меня!
Шрифт:
– Много всего интересного, Надь. Только, пока ты споришь и сопротивляешься, ничего так и не узнаешь.
Пришлось делать усилие над собой и возвращаться за парту. Села, отгородившись от Хмеля сумкой и сложенными на груди руками.
– Говори. Я слушаю. Только, пожалуйста, очень быстро. Мне, действительно, нужно очень спешить. И дело не только в Зацепине.
– Ты не хочешь бросить свою дурацкую работу на заправке?
– Дурацких работ не бывает, если ты не в курсе. Бывают аморальные и нелегальные виды заработка, но я ими не занимаюсь.
– Я не об этом.
– Хмелевский
– Ты пашешь там по ночам за сущие копейки. Я же видел этот ад. Не самое лучшее место для девушки.
– А ты откажись от содержания своих родичей. Поживи на свои. Посмотрю, куда устроищься: курьером или промоутером, листовки раздавать?
– Игнатьева, не лезь на рожон. Я с тобой о деле разговариваю, а ты цепляешься к каждому слову.
– Хорошо. Молчу. Говори, только быстро.
– Михалыч предложил оформить нас на работу помощниками в аналитический отдел. Мне оно, в целом, нафиг не надо, проживу без оформления. А тебе этот вариант пригодился бы. Можешь писать практику и заодно работать. Зарплата будет достойной, поверь.
В этом я не сомневалась: видела объявления о поиске уборщиц в офис, даже им предлагались очень хорошие деньги. Надо думать, более интеллектуальный труд оценивался еще выше. Вопрос был в другом:
– Какой у тебя интерес в этом? Откуда такая забота?
– Мне надоело всю неделю за двоих отдуваться. Гораздо удобнее, если ты будешь все время на месте. И Андрей меня поедом ел. Когда вдвоем от него получаем люлей, как-то легче это переносится.
Я долго рассматривала Хмеля. Очень внимательно. Пыталась найти, в чем подвох. Теоретически, все звучало вполне себе нормально и даже привлекательно. Если бы эту работу предложил мне кто-нибудь другой, а не Хмелевский, уже прыгала бы от восторга. Это же идеальный вариант: начинать работу в сфере, касающейся специальности, в крупной фирме, за нормальные деньги, и не гробить себя по ночам. И костюм, между прочим, не зря оказался купленным… Хотя, конечно, идея о костюме возникла откуда-то совсем спонтанно…
– В чем подвох, Хмелевский?
– Ни в чем. Просто предлагаю тебе хороший вариант. Так бывает, Игнатьева. Не надо из меня совсем урода делать.
– Ты сам себя делаешь таким. Мне напрягаться не надо.
– Ну, а в этот раз - расслабься. Считай, что тебе повезло: мои интересы выгодно совпали с твоими. Пользуйся моментом. Вот и все.
– И что, меня возьмут вот так, просто? Без всяких испытаний?
– Нас уже испытывали чертову кучу времени, расчеты и выводы изучали внимательно. Если бы в них была лажа, то эту тему никто и не поднял бы.
– Он задумался на какое-то время.
– Ну, может быть, пару собеседований надо будет пройти, анкеты заполнить, еще что-то… Если у тебя в послужном списке нет никакого криминала, то считай, что ты уже принята.
– Мне нужно подумать.
– Да ради Бога! До понедельника еще куча времени!
– Хмелевский пожал плечами, словно мелочь какую-то неважную услышал.
– И еще… один важный момент… - я замялась, не зная, как подойти к этой теме.
– Ну, какой еще, Игнатьева? Что ты придумываешь какие-то предлоги для отказа?
– То, что ты до
– вот и подошла к теме. Вспылила. Вопрос вылетел сам собой.
– Ах, ты об этом… - как о чем-то, совсем несущественном.
– Ну, ты с гардеробом придумай что-нибудь…
– А что опять не так с моим гардеробом?
– А как тебя Вовчик в этом костюме из дома-то выпускает? Если бы в латекс затянулась, и то, не так бы возбуждала… - Сволочь. Я замахнулась, чтобы дать пощечину, но Хмель оказался проворнее: руку мою удержал.
– Да ладно, не кипятись ты так! Нормальная у тебя одежда, просто пошутить захотелось.
– Не уходи от темы! Специально стараешься взбесить и разозлить, чтобы на вопрос не отвечать.
– Ладно.
– Он, наконец-то, выпустил мое запястье из захвата.
– Обещаю, что больше не буду к тебе приставать. Никаким способом. Честное слово Хмелевского Влада.
– Я могу этому слову верить? Как-то сомнительно…
– А ты сама-то себе веришь, Игнатьева?
– Пошел ты к черту, Хмель! Вместе со своими предложениями!
– Вскочила, чтобы уйти. Мечты о работе придется оставить. Не получится у нас мирно сосуществовать.
– Все. Успокойся, Игнатьева! Обещаю, что не буду делать ничего такого, чего бы тебе самой сделать не захотелось.
– Я запомнила.
– Не пожалей, смотри, об этом обещании.
– А я еще не решила ничего, между прочим!
– Ну, тогда решай. Больше вопросов нет, надеюсь?
– Нет! До свидания!
– До понедельника, Наденька!
– даже имя мое умудрился произнести так гадко, что по роже треснуть захотелось. Но я просто ушла. Себе дороже с ним связываться.
Глава 37
– Вова, ну, что значит «классно» и «тебе реально повезло»?!
– реакция Зацепина меня удивила и разозлила даже больше, чем все выходки Хмеля.
– То и значит, Надя, что любой из наших однокурсников только и мечтает о таком старте карьеры, а ты уже на пороге этой мечты.
– А тебя не смущает, что рядом со мной, на этом пороге, будет стоять Хмелевский?
– Я сидела у Вовки на коленях, наслаждаясь последними часами субботы перед выходом в ночную смену. В пятницу ничего не стала ему говорить: нужно было самой переварить и утрясти в голове предложение Хмеля. Сейчас же мне захотелось вывернуться, отодвинуться от Зацепина подальше. Неужели, этот человек вообще ничего не знает о ревности?! Или настолько хорошо притворяется? А может, это очередная проверка на вшивость, но проверяют меня?
– Да сиди ты спокойно, не дергайся!
– он прижал меня руками крепче. Спокойный, уютный, умиротворенный после долгих развлечений в постели, он, кажется, вообще не способен был ни злиться, ни удивляться, ни просто нервничать. Мне бы эту его способность: смотреть на мир легко и просто.
– Он же и сейчас рядом с тобой находится. Иногда даже больше времени с ним проводишь, чем со мной. И разве тебе не лучше, если за это время ты сможешь получать деньги, в трудовой будет запись о хорошем месте работы, а ночи ты будешь не на своей заправке проводить, а со мной вместе?