Не для нас с тобою
Шрифт:
Я совсем неудовлетворен. Это как дать голодающему маленький кусочек торта и забрать большую часть. Но голоден я не до секса, а по ней.
Хочу ее. И еще. И еще. Только вошел во вкус…
Так сладко стонала и кончала вполне правдоподобно, но что-то не клеится в этой милой картине. Почему так быстро ушла? Не смотрела совсем в глаза. Будто стыдилась произошедшего.
Как маленькая девочка, честное слово!
Мы же взрослые люди. Эх…
Сжимаю зубы до ноющей боли в скулах и валюсь на кровать. Подушка пахнет ею. Сладкий запах духов смешивается с ее солоновато-мускусным. Такой кайф. Вдавливаю голову носом в подушку и закрываю глаза от
Делаю глубокий вдох и слетаю с кровати, быстро, как в армии натягивая на себя одежду. Не могу больше здесь находиться. Выхожу из комнаты, прислушиваясь к звукам в доме. Из-за двери комнаты Игоря и его жены раздаются приглушенные стоны. Горько усмехаюсь своим мыслям, видимо они, как и мы с Милой не теряют времени даром. Правда Игорю повезло больше. Его жена врядли вскочит, как ошпаренная, оставляя любимого в недоумении. В этом и заключаются плюсы брака — секс почти всегда доступен и не нужно искать девушку на вечер, когда припрет нужда.
Но ведь Мила — она не такая.
Не очередная девушка из клуба, когда можно наутро выпроводить за дверь, сунув в руки деньги на такси.
От Милы невозможно отказаться.
Ночной влажный воздух прочищает мысли, позволяя дышать свободно и легко.
Неприметная дорожка ведет от дома сквозь заросли кустарника к посадке, а оттуда к самому берегу. Я ее нашел еще утром, когда Мила с Лесей отдыхали. Решаю прогуляться, проветрить мысли.
В траве стрекочут цикады, ночной ветер разносит запах свежести озера, которое здесь называют морем. В темноте замечаю едва приметную точку огня у перил небольшой набережной, построенной здесь пару лет назад, как смотровая площадка. Инстинкты тут же восстают, взгляд улавливает неясную тень в свете луны.
Прикуривающий сигарету мужчина тут же оборачивается, заслышав шорох от моего появления.
— Зачем она тебе? — Выплевывает Клим с горечью, делая глубокую затяжку и выпуская дым в воздух. В глазах его плещется ненависть, голос сквозит отчаянием.
Я сразу понимаю, кого он имеет в виду. Конечно же Милу.
— А тебе? — парирую в ответ. Молчит. Хмурится, на скулах ходят желваки. Молча делает затяжку, смотрит под ноги и выдыхает дым. — Любишь ее? — задаю вопрос, а у самого волосы на затылке встают дыбом. А если и она его? Если она к нему неравнодушна, то я сдохну от боли.
— Ее невозможно не любить, — проговаривает тихо.
— Бегаешь за ней как щенок, а она тебя за друга принимает. Хорошо быть во френдзоне? — злость, завладевшая мной, дает выход в обидных словах. И они достигают цели.
— Да что ты знаешь об этом? — вспыливает Клим, резким жестом выстреливает окурок, который оранжевым огоньком улетает куда-то вниз, в темноту. Отталкивается от перил, в которые упирался локтями и со злостью смотрит мне в глаза. Мне передается его бессильная ярость. Безнадежно влюбленный юноша, которого не замечают. А может замечают. И от этого ещё больней. Но я не собираюсь отступаться от Милы. Я чувствую, что она та самая. И если придется бороться с этим щенком за ее любовь, то я готов. Я более опытен в вопросах ухаживания за женщинами. Мила практически моя, хоть она и противится своим чувствам.
— Думаешь, затащил ее в койку, то она твоя навеки?
— Если бы я так думал, то меня бы тут не было.
— Тогда зачем ты здесь?
— Не твое дело.
—
Матвей делает рывок вперед, но я делаю шаг в сторону, и юноша, потеряв точку опоры летит вперед. Глухо падает всей массой тела на бетонный пол, громко охает, но сгруппировавшись тут же вскакивает на ноги, желая выплеснуть свою злость. Я не собираюсь с ним бороться, тем более что мы в разных весовых категориях, и когда он снова бросается на меня, вырубаю парня одним мощным хуком в челюсть. Клим тут же валится на бетонный пол.
Подхожу к парню, наклоняюсь и проверяю пульс на шее. Жив, здоров. Почти цел. Я специально рассчитал силу удара, чтобы не причинить ему ущерб.
— Полежи, отдохни, — хлопаю его по щеке, проговаривая в темноту: — Мал ещё со мной тягаться, энтузиаст хренов.
Немного выплеснув накопившуюся злость, решаю дождаться утра, чтобы спокойно поговорить с Милой. Хочу развеять ее страхи, уберечь от беды, помочь в достижении ее целей. Я хочу, чтобы она была счастлива. И хочу упиваться ее счастьем, ведь тот негасимый блеск в ее глаза доставляет мне неимоверное удовольствие, а знание того, что я могу быть прияиной этого блеска разгоняет горячую кровь по венам быстрее.
Но наутро Милы не оказалось в ее комнате. По словам Игоря она собрала свои вещи, вызвала такси и уехала с Лесей домой.
18. Мила
Весь вчерашний день не могла собраться с мыслями. Поспав пару часов, подскочила на кровати как ошпареная. Леська сонно теребила в руках Куки, с которой никогда не расстается. Утренняя тишина давила на плечи, окутывала, позволяя сосредоточиться на своих эмоциях и чувствах. Но я не могу позволить себе такую роскошь как эмоции. Мой рассудок должен быть чист, а мысли трезвыми. Произошедшее ночью выбило почву из-под моих ног. Я не ожидала, что сексуальная энергия Матвея так на меня повлияет. Будто загипнотизировал, околдовал, утащил в свою постель, как первобытный мужчина свою женщину. Но я сама этого хотела. С тех пор, как впервые увидела его, мой внутренний мир перевернулся. Этот человек внёс сумбур в мою жизнь.
Я жила, шла по накатанной, думала, что знаю все о своей жизни. После ухода от мужа выстроила вокруг себя бетонную стену, не позволяя никому вторгнуться в мое личное пространство.
Матвей кажется спокойным и рассудительным, но в тихом омуте такие черти водятся… Меня это пугает.
Пугает то, что для него нет этой преграды. Он проходит сквозь нее, не замечая, легко и свободно.
И теперь мне кажется, что стена, за которой я чувствовала себя в безопасности давит на меня. Любой может войти, но я не могу выйти. Я оказалась заперта в клетке своих собственных страхов.
После развода я дала себе установку, что больше ничего не буду чувствовать. Останусь холодна, но приветлива. Больше не попадусь на этот крючок.
Виталик по капле выдавил из меня любовь к нему. Так я думала. Он был очень опытным манипулятором.
Знал, как заманить жертву своей привлекательностью и обаянием. Пользовался своими сильными сторонами. Затем обещания лучшей жизни, приправленные качественным сексом. Для него было важно, чтобы я кончала каждый раз, когда мы трахались. Это была сумасшедшей силы страсть. Я горела огнем желания к нему. Я дышать не могла без него. Я задыхалась от любви к нему. Я молила небеса, чтобы это было навсегда. Это счастье было эйфорией, длившейся два года.