(Не) его тройня
Шрифт:
Замечаю три мужские фигуры. Пытаюсь всмотреться вдаль коридора.
— Мама, пошли, — цедит сын. — Пошли, — тянет за рукав. Подхватываю две спортивные сумки и поддаюсь сыну, теперь он ведет меня. Девочки плетутся за нами. Тихо так. Что-то явно случилось. Подойдя к машине, закидываю сумки в багажник. Краем глаза замечаю какое-то движение у машины. Тимофей пытается открыть дверь. Закрываю багажник и иду на помощь сыну. Открываю дверь, Тимофей хватает Алису за руку и реально впихивает сестру в салон. Только открыла рот, чтобы возмутится, сын, подходит к Софии, шепчет ей что-то
Однозначно, раскалывать их нужно поодиночке. Все вместе дети будут молчать.
Разворачиваюсь и встречаюсь взглядом с мужчиной. Он стоит на крыльце спортивного клуба. Лицо мужчины кажется мне смутно знакомым, где я его видела? Смотрит мне в глаза. У меня екает сердце. Это же мой Тимофей, только старше. Лет на тридцать пять старше. Смутившись, отворачиваюсь, не смогу еще раз посмотреть на него. Сажусь в машину и быстро выезжаю с парковки.
Не оглядываясь, двигаюсь в направлении дома. Внутри все как-то странно и непонятно. Понимаю только одно — это мои дети, только мои. К этому мужчине они отношения не имеют. Это же очевидно. Только вот почему я до сих пор его помню? Его лицо. Хмурое. Взгляд цепкий, властный.
До дома добираемся без происшествий. Отпираю калитку и загоняю машину в гараж.
Дом нам с детьми достался от моих родителей, раньше мы жили здесь все вместе. Теперь родители и моя младшая сестра живут в городе на Неве, а я с малышней здесь, в Москве. Небольшой, уютный одноэтажный кирпичный дом. Детям раздолье, да и мне не нужно переживать о съёмном жилье.
— Идите руки мыть, — киваю детям и отхожу от машины. Включаю музыку и "таинственные" ноты мелодично заполняют гараж. Улыбаюсь, вытаскивая сумки из багажника. Хлопаю дверью и поднимаюсь в дом, на душе тревога от предстоящего разговора с детьми. Сначала поговорю с девочками, позже с сыном.
Сталкиваюсь с Тимофеем в коридоре.
— У нас в доме газ, — излагает проблему мальчик. Он стоит прямо, подбородок поднят. Смотрит мне в глаза. В его взгляде смешалось все: боль, страх, злость, отчаяние.
— Тимофей, сынок, у нас, вообще-то, нет газа в доме, — пытаюсь пошутить, однако настрой сына мне не нравится.
— Нет, мама, у нас есть газ в доме, — уверенно произносит сын. — Пойдем покажу, — Тимофей берет меня за руку и подводит к окну в коридоре. Трогает пальцем стекло. — Газзз, — выглядываю из окна.
— Сын это не газ, это наш ко…, - хотела сказать "конец", но вовремя притормозила.
— Мама, Тима перепутал, не газ, а гад. Он хотел сказать "гад", — поправляет брата Алиса. Девочки подошли к окну. От одного лишь взгляда на улицу, у обеих затряслись губы, Тимофей сжал руки в кулаки. Да что же это такое происходит!
— Присели! — произношу тихо, дети мгновенно опустились на пол. — Ползком в детскую, быстро! — шумно дыша, они ползут к своей комнате. Затем Алиса замирает, поворачивается и смотрит на меня. В ее глазах видны слезы.
— Мам, я больше не буду, — всхлипывает она и уползает в детскую. Мне одного непонятно думающего ребенка хватало, теперь еще
Аккуратно, стараясь остаться незамеченной с улицы, подкрадываюсь к окну и подглядываю сквозь тюль. Черная большая машина расположилась у наших ворот, из-за машины появляется силуэт. Мужчина подходит к воротам и звонит в дверь. Мужской взгляд мажет по окнам. Прячусь, сделав шаг вправо, надеюсь, что мужчина меня не заметил. Машину я узнала сразу же, она та самая, над которой сегодня утром изгалялся Тимофей. Что мужику нужно? Деньги? Судя по дороговизне машины, он сам может исправить царапины, без предъявления претензий ко мне и Тимофею.
Мужчина не торопится отъезжать от ворот. Несколько раз бьет кулаком по воротам, что — то говорит в телефон. Только больше не звони в звонок! Дети, итак, напуганы! Сколько злости в его резких жестах. Ходит около машины, периодически посматривает на наш дом. Уезжай! Уезжай! Пожалуйста, уезжай! Опять достает телефон, недовольно жестикулирует. Подходит к машине, трет рукой капот. Сглатываю. Все же этот мужик приехал из-за царапины на его авто. Я платить не буду!
Тридцать минут страха, за считанные секунды убили в моем сердце все то, что еще способно было надеяться и ждать. Я не успела спрятаться, и мужской взгляд впился в меня. В его темных глазах недоумение, мы смотрим друг другу в глаза.
— Выйдешь? — беззвучно произносит он губами. Еле заметно киваю головой.
— Дети, я сейчас вернусь! — выхожу во двор. Руки трясутся от страха, а глаза тревожно вглядываются в гущу тени. Мужчина закрывает машину и идет ко мне. Стоит совсем близко, молчит.
— Калитку отопри! — требует он. Я от страха не могу даже закричать. Мужчина берет меня за локоть, и мы медленно и осторожно идём к его авто. — Садись! — звучит над моим ухом его приказ. Дверь уже открыта.
— Нет, — упираюсь руками в дверной проем. — Я никуда с вами не поеду!
— А что так? Родить от меня родила, теперь и покататься можно, — бесцеремонно и грубо заталкивает меня на переднее сиденье.
— Что за бред вы несете? — прижимаюсь к дверям, когда мужчина забирается в салон.
— Это ты от меня понесла и унесла. По-хорошему договоримся? — зло шипит мужчина. На мое плечо ложится его рука и жестко сжимает. Я хочу освободиться, но мои пальцы, сжимающие ручку двери, превращаются в лёд. По коже пробегают мурашки, мужчина наклоняется ко мне. Его лицо находится на расстоянии вытянутой ладони. По глазам вижу, что он ничего не боится. Он прямо смотрит мне в зрачки и говорит:
— Девки тебе, сын мне, — меня передергивает от его слов, когда понимаю весь их смысл.
— Нет, — отрицательно мотаю головой. Мужчина кивает и тяжело вздыхает. Таю от его близости, от его похожести на моего Тимофея и прижимаюсь к двери. Мне трудно дышать от смеси страха и отвращения. Чувствую, сейчас произойдет что-то очень плохое. Пальцы мужчины сильнее сжимают мое плечо и за волосы оттягивают голову назад.
— Как девок воспитывать я не знаю, поэтому предлагаю по-хорошему, — цедит он сквозь зубы. — В принципе, я могу нанять им няньку.