Не ходи к гадалке, Лиззи!

Герасимова Галина Васильевна

— Мисс Уоллис, когда вы рассказали о найденных в кабинете мэра бумагах и яде, вы говорили о тех самых бумагах, которые оказались любовными письмами мистера бастера к его жене, а яд — духами? — задал каверзный вопрос мистер Крестор.

— Да, те самые, что подменил мэр, — не поддалась Лиззи на провокацию и не стала спорить.

— А вы знаете о том, что после вашего с баронессой ухода мистер бастер вызвал священника, и тот не обнаружил в доме никаких призраков? — чуть повысив голос, уточнил Крестор.

— тем не

менее, призрак был, — упрямо повторила Лиззи. — Несмотря на то, что мистер бастер постарался от него избавиться. Мои слова может подтвердить медиум из полиции: он почувствовал в доме мэра отголоски потустороннего присутствия. В материалы дела его заявление тоже приложено.

Судья полистал лежащую на столе папку.

— Нашел. Мистер Крестор, вам есть, что еще добавить?

— Мисс Уоллис, ваши отношения с подсудимым носят интимный характер? — подавшись вперед, как изготовившийся к прыжку хищник, спросил мистер Крестор.

Лиззи окинула взглядом зал: кто-то хмыкнул, журналисты замерли в ожидании, готовясь застрочить перьями, мама сидела с каменным лицом.

Лиззи могла не отвечать. Могла сказать, что вопрос не корректен. Но после высказанной правды ей не хотелось догадок и недомолвок. Да и гадалец на скамье подсудимого с волнением ждал ее ответа.

— Да, если вы считаете любовь чем-то интимным, — посмотрев на тайлера, призналась она.

— больше нет вопросов, — с уже неприкрытой наcмешкой закончил адвокат бастера.

Прежде чем уйти, Лиззи внимательно вгляделась на лица присяжных. Сложно было сказать, чью сторону они займут. Да, обвинительных слов в сторону мэра было сказано немало, но и он привел весомые аргументы.

— Мистер Питти, мистер Крестор, у вас больше нет свидетелей? — спросил судья, и по залу прошелся вздох облегчения: слушатели устали и жаждали наконец услышать вердикт.

— Ваша честь, у защиты есть ещё один свидетель, — встал мистер Питти, и вздох сменился на разочарованный. — Мистер Остин Сандерс.

Среди присутствующих пролетел шепоток. Фамилия Сандерсов была на слуху, и кто бы подумал, что кто-то из этого семейства станет защищать рамола?..

Дверь открылась. Напряженный, с неестественно прямой спиной, Остин спустился к трибуне. торжественно произнес клятву. Лиззи и не помнила, чтобы видела его таким решительным. разве что в тот день, когда он сделал ей предложение?

— Мистер Сандерс, расскажите суду, где вы провели вечер в день убийства миссис Сандерс, — попросил адвокат.

— Хорошо. только боюсь, мне придется немного отойти от темы, чтобы объяснить детали, — предупредил Остин и начал рассказ.

***

Когда почтальон доставил Остину письмо от невесты, он не поверил. Лиззи решила разорвать помолвку, не поговорив с ним. Да, она желала ему счастья, но в такой саркастической манере, что будто пощечину отвесила. Первым порывом было сорваться обратно

в город, но служба… Он не мог всё бросить. Постарался закончить поскорее, перенес встречи и провел несколько бессонных ночей, разбираясь с делами в Мантерре. А когда приехал, оказалось слишком поздно.

Поговорить с Лиззи не получалось. Дома он ее не застал, в редакции тоже. Матушка настаивала, чтобы он выбросил бывшую невесту из головы и присмотрелся к другим, более достойным кандидаткам. Спокойным, послушным и семейным девушкам, а не авантюристкам с дурной наследственностью. И Остин смотрел, встречалcя, но с каждым днем всё больше понимал, что ему не хватает именно Лиззи.

Встретиться с ней стало навязчивой идеей. Казалось, достаточно поговорить начистоту — и недоразумение разрешится, Лиззи снова станет его невестой, они сыграют тихую свадьбу, как она и желала, и переедут в собственный дом. Если жена захочет продолжить работу, он договорится, чтобы ее устроили обратно в газету. Он докажет ей, что по-настоящему влюблен!

Увы, долгожданная встреча не принесла облегчения. А уж когда Остин увидел рядом с ней другого мужчину!..

Наверное, ревность затмила глаза, иного объяснения, почему он выпил и пришел тем вечером к гадательному салону, у него не было. Замолотил в дверь, требуя тайлера на дуэль, хотя сам револьвер держать не мог! Вместо того чтобы посмеяться над незадачливым соперником, мистер Марино впустил его и предложил составить компанию за мужским разговором…

— Значит, когда убили миссис бастер, вы провели в салоне всю ночь? — подвел итог мистер Питти, выслушав рассказ. — И мистер Марино никуда не отлучался?

— Именно так. Мы выпивали, разговаривали. Снова выпивали. Содержание нашей беседы не относится к судебному процессу. — Он посмотрел на Лиззи и тут же отвел взгляд.

— Обсуждали баб, — хихикнул кто-то с задних рядов, и по залу пронеслись cмешки.

Сама виновница встречи в это время сидела, боясь поднять глаза. Ей было стыдно за написанное в гневе желчное письмо и за то, что не дала бывшему жениху шанса объясниться. Да, она не испытывала к нему глубоких чувств, но ведь согласилась на брак! Могла расстаться по-хорошему. Остин же не виноват, что его мать оказалась такой змеей. Господи, да Лиззи и не подозревала, что так сильно ему нравится!

— тишина в зале! — прикрикнул судья, а мистер Питти снова обратился к свидетелю: — Во сколько вы уехали от мистера Марино?

— На рассвете. От выпивки у меня заплетались ноги. Мистер тайлер помог мне дойти до кэба — почти доволок на себе, и довез до дома, — развел руками Остин, тем самым объяснив, чье бесчувственное тело видел фонарщик.

— благодарю, мистер Сандерс. Я закончил, ваша честь, господа присяжные, — отвернулся от трибуны мистер Питти.

— У вас есть вопросы к свидетелю, мистер Крестор? — уточнил судья.