Не по плану
Шрифт:
Лили врезала ему кулаком в лицо.
— А это за Марка.
Станковский усмехнулся и потер подбородок, а Лили тем временем отошла на несколько шагов и подняла с пола его пистолет.
— Теперь понимаю — любовь побеждает все, да? Ты и впрямь думаешь, что это любовь? Я очень богат, я мог бы дать тебе…
Лили прострелила ему бок, бедро и бицепс — те же места, куда ее саму ранили в этот день.
— А это... это за меня, — произнесла она и вытерла слезу, не дав ей скатиться.
Станковский
— У тебя кончились пули. Какая жалость. Теперь ты не увидишь, как я умру. Разве не в этом заключался твой план? — усмехнулся он.
Лили выронила пистолет и, сунув руку за спину, вытащила свой «Глок» и прижала дуло к его лбу.
— Одна осталась, — прошептала Лили. Он заметно сглотнул. — Эта пуля долго ждала встречи с тобой. Преодолела огромные расстояния.
— Я польщен, — прошептал он в ответ.
Лили передёрнула затвор.
— А это... это за мою сестру.
И без колебаний нажала на курок.
Этот звук показался ей ужасно громким. Она весь день слышала выстрелы. Но этот эхом прогремел у нее в голове.
«Все кончилось. Все действительно, на самом деле кончилось. Наконец-то».
— Дорогуша! Эй, дорогуша! ЛИЛИ!
Лили вздрогнула, внезапно осознав, что Марк уже давно что-то ей кричит. Она оглянулась и увидела, что он, прихрамывая, идёт к ней.
— Дом рушится! Давай убираться отсюда!
Марк схватил ее за руку и потащил из комнаты. Они промчались по коридору, а затем в спальню, дверь которой Лили оставила незапертой. Внутри было разбито окно, и они оба вылезли через него. Марк побежал вперед, к дереву, у которого оставил Кингсли.
Сбоку и до самой шеи голова Кингсли была залита кровью. Одну ногу он приподнял, чтобы на нее не давить; в центре бедра зияла рана. Помимо этого, он неловко прижимал к груди левую руку, и Лили поняла, что она, скорее всего, сломана. На Кингсли не было рубашки, а на груди виднелись следы ожогов.
И все же у него во рту горела сигарета, и он улыбался Лили.
— Господи, дорогая, ты дерьмово выглядишь. Видишь, что случаешься, когда работаешь без меня?
Она ему улыбнулась и тут же разрыдалась.
Лили очень долго пыталась быть крутой, поэтому теперь позволила себе на секунду расслабиться и, открыто расплакавшись, упала в его объятия. Ну, в объятья без одной руки. Кингсли ее успокаивал и поглаживал по спине.
— Я же говорила, что из меня выйдет дерьмовый киллер, — всхлипнула она и зарыдала ему в грудь.
— Думаю, из тебя получился замечательный киллер, — прошептал он ей на ухо.
— Врун.
— По крайней мере, в этом я профи. Ну, хватит, больше никаких слез. Ты не забыла? Мы справились.
— Я плачу от счастья.
— Ох, уж эти женщины.
Рассмеявшись, Лили от него наконец отстранилась, но тут же удивилась, не обнаружив рядом Марка. Он отошел на несколько метров, дав им возможность немного побыть наедине. Марк стоял к ним спиной и, когда она к нему приблизилась, не пошевелился.
— Марк, — встав перед ним, начала Лили. — Прости меня за то, что произошло в конюшне. Я торопилась, я... ничего не видела. Я подвергла нас всех опасности, не знаю, о чем я…
Лили не закончила, потому что он резко схватил ее за плечи и начал яростно трясти.
— Ты, бл*дь, издеваешься?! — заорал он.
— Прекрати! Прекрати! — взвизгнула она.
Наконец Марк перестал ее тормошить, но не отпустил. Его хватка стала еще больней.
— Думаешь, меня это волнует?! Господи, Лили, я думал, ты умерла! Ты это понимаешь?! Ты лежала на земле и не двигалась! — орал он.
Лили кивнула.
— Знаю, я поняла это, когда встала, а вас уже не было. Это был Дамиано, он следовал за нами с небольшой армией. Прости, Марк. Прости, — тихо повторяла Лили.
Она не знала, что еще сказать.
Марк притянул ее к себе и, прижав к груди, так крепко обнял, что у нее заныла от боли рана в боку. Она почувствовала, как по его телу пробежала дрожь, и отогнав боль, обхватила руками его шею.
— Я знал, что ты не можешь умереть, — выдохнул он. — Просто знал. Об этом говорил и Станковский, и Кингсли, но я просто... знал, что ты не можешь умереть. Ты меня не бросишь. Ты не можешь меня бросить.
«Слезы очень, очень непродуктивны».
— Да! — воскликнула она. — Я все время думала, что ты узнаешь, что я иду и сможешь его остановить или помешать ему.
— Я больше никогда не хочу видеть ничего подобного, — прорычал он, и, если такое вообще возможно, еще крепче ее обнял.
— В таком случае, когда мы в следующий раз возьмемся за работу, — медленно проговорила она. — То убедимся, что это что-нибудь легкое. Типа кражи хомяка.
Марк расхохотался.
— Мне все равно. Что угодно. Лишь бы с тобой.
— Со мной?
— Всегда с тобой, дорогуша.
— Всегда.
Марк ее отпустил, но не успела она сделать вдох, как он прижался губами к ее губам. Его руки вцепились ей в волосы, не давая сдвинуться с места. Его язык ворвался к ней в рот, напомнив, как же это здорово, жить на свете.
Лили не была уверена, что знает, что такое любовь, но выжить в настоящем аду, а потом целовать Марселя Де Санта так, словно он смысл всей ее жизни, ну, наверное, это где-то рядом.