Не родись красивой, или Точка опоры
Шрифт:
– Вика – красивая женщина, - спокойно поправил Максим.
Я быстро посмотрела на него. Честно говоря, этот вопрос о внешности Вики был провокационным. Мне очень хотелось узнать, не связывают ли Колобка с соседкой… как бы сказать… неформальные узы. Но, увидев абсолютно спокойное выражение его лица, я от этого подозрения отказалась. Ни один мужик не признает при жене достоинства любовницы с таким простодушием.
Чист, как стеклышко.
Поймите правильно. Я хотела разобраться в хитросплетениях здешних соседских отношений вовсе не
Неприятное положение, скажу я вам. Очень неприятное.
– Ничего в ней особенного нет, - не согласилась Элла с мужем. – Старая калоша.
И по этой ревнивой женской фразе я поняла, что Вика еще очень даже ничего.
– Не слушай его, Аня, - продолжала Элла. – У Макса всегда был отвратительный вкус.
Колобок подошел к жене и взял ее за руку.
– С одним исключением, - сказал он мягко и поцеловал ее запястье.
– Не подлизывайся! – отрезала Элла и выдернула руку.
Их отношения мне уже были, в принципе, ясны. Ведущая и ведомый. Причем Колобок избрал для себя вторую роль вовсе не от отсутствия характера. Он ушел в тень добровольно. Поступился собственным мужским самолюбием и мужскими амбициями просто для того, чтобы дать самоутвердиться жене.
Правильно ли это?
Сомневаюсь.
– Впрочем, пускай Аня судит сама, - сказал Колобок после неловкой минутной паузы. – Вика обещала сегодня зайти.
Элла немедленно ощетинилась:
– Зачем это?
– Милая, ты забываешь, что мы с ней деловые партнеры, - спокойно напомнил муж. Повернулся ко мне и объяснил:
– Вика вложилась в раскрутку моего последнего сериала. Вложилась не деньгами, а продукцией. Она печатает интервью с главными героями фильма, дает нашу рекламу, подогревает зрительский интерес, и вообще… помогает…
– Вообще помогает! – язвительно повторила Элла вполголоса.
– Да, помогает, - не смутился Колобок. – Вика нашла мне хорошего инвестора для следующего фильма. Не задаром, конечно, но какой деловой человек будет сейчас работать даром?
– Помяни мое слово: она тебя разорит! – торжественно пообещала Элла. – А ты этого даже не заметишь.
Колобок посмотрел на жену. Его губы скривились в странной улыбке: одновременно ироничной и грустной.
– Ты недооцениваешь меня… милая, - сказал он тихо.
Мне стало неловко. Неужели Элла не замечает, что топчет ногами человека, который ее по-настоящему любит? Вот глупая! Тихие воды глубоки. Таких людей, как Максим, нельзя доводить до верхней точки кипения. Потому что последствия могут быть разрушительными.
Я сделала себе зарубку на память: деликатно намекнуть приятельнице, чтобы она не унижала мужа. Во всяком случае, не делала этого в моем присутствии.
В отличие от нее я прекрасно понимала, что иметь
Таких людей нужно всеми правдами и неправдами делать своими друзьями.
Вот и я попытаюсь это сделать.
– Тогда нам нужно переодеться, - сказала Элла, круто меняя тему разговора. – Анечка, пойдем.
– Куда? – удивилась я.
– Как куда? – в свою очередь удивилась Элла. – Переодеваться!
Я демонстративно осмотрела себя. Интересно, во что я могу переодеться?
– Я помню, что у тебя ничего другого нет, - успокоила Элла. – Я еще не сошла с ума. Вот сейчас пойдем и подыщем тебе что-нибудь в моем гардеробе. Не можешь же ты проходить все время в одном свитере и в одной юбке!
– Но… - начала я.
– Никаких «но»! – отрезала Элла. Развернулась и приказала: - За мной!
Она вышла из комнаты, я немного замешкалась. Замешкалась сознательно, потому что хотела кое-что спросить у Колобка.
– Максим Леонидович, - начала я.
– Просто Максим, - перебил Колобок.
– Максим, - послушно повторила я. – Один человек предложил купить мой гарнитур. Извините, что я без конца об этом говорю… Но Элла права, не могу же я жить без денег!
– Это не пробле…
– Нет-нет! – перебила я быстро. – Не хватало, чтобы вы мне еще и на расходы выдавали! Этого не будет. Драгоценности я продам. Просто, если они вам нравятся, я продам их вам гораздо дешевле.
Максим насмешливо прищурился.
– А вы помните, сколько стоит ваш гарнитур? – спросил он ехидно.
– Нет, - ответила я, уходя из ловушки. – Во-первых, судя по надписи, мне его подарили. А во-вторых, было бы странно, если бы я помнила стоимость каких-то побрякушек, пускай дорогих, и не помнила своего имени. В поселке живет ювелир, я думаю, он сможет оценить…
Максим нахмурился.
– Ювелир, - задумчиво повторил он вслед за мной. И спросил напрямик:
– Это Стефан?
Я с готовностью кивнула.
Максим быстро опустил ресницы. Его лицо окаменело и стало непроницаемым.
– Значит, он предложил вам продать драгоценности? – спросил он, все так же не глядя на меня.
– Да, - подтвердила я.
Максим чуть заметно поджал губы. От крыльев носа к уголкам рта пролегли хмурые дорожки.
– Видите ли, Аня, - начал он медленно. – Я вам уже сказал, что на чужом несчастье наживаться не стану. Это мой принцип, а я принципам не изменяю.
Он посмотрел на меня, криво ухмыльнулся и неловко развел руками.
– Вот такой я несовременный! Мне ваш гарнитур нравится, но свободных денег, чтобы купить его за настоящую цену, у меня сейчас нет. Думаю, он стоит от пятнадцати до двадцати пяти тысяч долларов. Бриллианты крупные, качество работы, насколько я могу судить, высокое. Возможно, ваш гарнитур старинный. Это дополнительные деньги. В общем, не советую торопиться с его продажей. Во всяком случае, не продавайте его без предварительной оценки.