Не щелкай клювом, или Подножка для препода
Шрифт:
Поймал себя на новых ощущениях. Мне всегда нравилась яркая внешность Васаиты, её аппетитные, можно сказать, идеальные формы, зрелость, наконец. Эта связь была удобна нам обоим. Ей льстила «победа» над драконом, мне же не приходилось искать случайные удовольствия. Миссис Етлес всегда была к моим услугам и не требовала ничего, кроме свиданий без обязательств.
Правда, в последнее время навязчивость Васы стала меня раздражать, я даже принял решение порвать с ней навсегда. Именно с этими мыслями шёл на встречу. Объяснение сорвалось из-за происшествия в лаборатории,
Впрочем, вела она себя не так, как всегда. Я снова, как тогда в лазарете, увидел испуг и растерянность в прекрасных глазах. Любовница опасалась меня! Того, с кем бывала в самых разных видах и в бесчисленном множестве затрапезных постоялых дворов и дешёвых гостиниц. Трудно было предположить в этой женщине стеснительность и скромность. Теперь её будто подменили! Она не только не радовалась моим объятьям, не ластилась ко мне с обычным темпераментом, Васа пыталась вынырнуть из кольца рук, улизнуть…
Но никто ещё не уходил от жаждущего любви дракона!
Я действовал решительно и получил поцелуй. Ах, какой же это был сладкий поцелуй! Так лежащие на фарфоровом блюде вымытые яблоки с глянцевой кожицей не приносят того удовольствия, как те, что сорвал с ветки, предварительно расцарапав руки о жёсткую кору яблони.
Дракон внутри меня блаженствовал, я испытывал необыкновенные эмоции и притяжение. Меня влекло к этой женщине, как… Как к истинной! Я не собирался останавливаться и непременно прямо здесь, в разгромленной аудитории, закрепил бы, наконец, открывшуюся связь со своей единственной и неповторимой.
На этом воспоминания обрывались, я даже не мог вспомнить, каким образом получил удар и оказался на полу, да ещё с перебинтованной головой.
Васаита! Любимая!
Я и мысли не допускал, что это она меня ранила. Мурашки бегали по телу, а в груди разгорался жар при воспоминании о нежности, с какой мою шею обвили её руки, о частом дыхании, о груди, вздымавшейся и опускавшейся, а ещё о взгляде — непривычном, смущённом и, вместе с тем, полном обожания. Мою истинную тянуло ко мне с такой же непреодолимой силой, как и меня к ней.
Это кто-то третий прокрался в аудиторию и ударил меня, оборвав счастливейшие минуты в моей жизни. И увёл Васаиту.
А кто же наложил повязку, оторвав кусок от её платья?
Это не так важно, либо сама умолила нападавшего позволить ей сделать это, либо он. Муж? Мистер Етлес каким-то образом прознал о нашей страстной любви, примчался в академию и застукал нас за этим?
Как бы ни было, я должен заявить свои права на истинную пару! Даже не ради себя и любимой женщины — ради детей. Лишь в этом случае мои наследники получат магию рода в полной силе и мощи. Я уже не надеялся, что стану отцом великих магов, достойных именоваться Морфайнами. Теперь у меня есть надежда.
С этой убеждённостью я помчался из аудитории, нужно было отменить все занятия на сегодня. Далеко убежать не удалось, меня поймала за руку профессор Эни Дилар и убедила
Я бы, конечно, мог сорвать присохшую к волосам и ране материю и обернуться драконом. В истинной ипостаси такие царапины заживают мгновенно, но ректор категорически запретил мне летать по территории. Ссориться с Нортоном сейчас не хотелось абсолютно. Я поспешил в лазарет за обычной помощью. После чего твердо решил направиться в дом господина Етлес.
Я спешил уладить всё, что можно, в академии. Помощница лекаря, вздыхая и сетуя на неаккуратных профессоров, обработала и смазала чудодейственной мазью мою рану. Мне пришлось обмануть, сказав, что я наводил порядок в разгромленной лаборатории, неосторожно поскользнулся на разлитых реактивах и ударился головой об острый угол. Затем отправился выяснять, можно ли отменить занятия, стоявшие у меня по расписанию. Обрадовался, что стараниями доброй Эни Дилар, сообщившей о моём недомогании, меня заменил какой-то аспирант. В другое время я бы возмутился, но сейчас меня мало заботили проблемы адептов, со своими бы разобраться.
Еле сдерживался, чтобы не обернуться прямо на территории. Сегодня, как нарочно, магополитен не работал, а трястись в карете мне не позволял внутренний огонь, который никак не получалось успокоить. Лучшим выходом для меня было долететь до поместья Етлес, выпустив зверя, дав ему возможность размяться и порадоваться небу и солнцу. Я очень надеялся, что тогда смогу общаться с мужем Васаиты без лишних нервов.
Не совсем же он идиот и не станет перечить дракону, нашедшему свою истинную пару?
Какое блаженство — резать воздух огромным обтекаемым телом, опираться на быстрые струи крыльями, лёгким движением хвоста менять направление, закладывать виражи, дышать полной грудью и чувствовать, как гигантское любящее сердце гонит горячую кровь по жилам!
Дракон был счастлив, а вместе с ним счастлив был я — Дэрен Морфайн, последний из рода могущественных огненных магов.
Меня раздражали людишки, сновавшие по улицам города и задиравшие головы, чтобы полюбоваться полётом дракона. Решил свернуть к реке и лететь, любуясь своей огромной тенью, легко скользящей по блестящим водам. Особняк четы Етлес находился в живописном районе города почти на берегу. Его окружали высокие деревья, пряча семейные тайны от любопытных взглядов.
Приближаясь к этому «гнёздышку», я поймал себя на мысли, что неплохо было бы спалить его дотла! Васаита вряд ли сейчас дома, у неё совсем другие привычки. А вот рогоносец… Как удобно одним лишь огненным дыханием сделать свою истинную вдовой.
Разозлился, осознав преступность возникшей идеи. Неужели зверь берёт надо мной верх? Разгадать эту головоломку я не успел. Особняк был уже совсем близко, я даже рассмотрел, что происходит около ворот, и услышал истерические крики.
— Остолоп! Немедленно впусти меня! — вопила смутно знакомая мне девушка.