Не все переплывут реку
Шрифт:
– Это што еще за бордель вы здесь устроили! А ну марш все на улицу. Хватит, хорошего помаленьку. Ишь, вы. У меня приличная квартира, а не притон какой-нибудь.
На улице пары разбрелись в разные стороны.
Иван совсем потерял голову. Хмель, и взаимность девушки взбудоражили его, как никогда, и он взасос целовал и целовал Татьяну, вжимая ее в стену дома. Она отвечала ему жаркими поцелуями и не сопротивлялась.
– Ванька, дурачок, люди же ходят мимо. Дала бы тебе, да негде. Не здесь же…
Настало лето. Работа выматывала Ивана, и он уже реже приезжал к Мишке. Распив с приятелями по
Он позвонил Мишке, и вскоре тот приехал в общагу, в сопровождении нескольких высоченных и здоровенных друзей. Это произвело впечатление на хулиганов, и они отстали от Ивана.
– Если еще кто рыпнется на моего дружбана, хана! Уроем, по стенке размажем, как клопов, – пригрозил Мишка, сам парень внушительного вида, и больше к Ивану никто не лез. Кому охота иметь дело с фартовыми москвичами. Однако Мишка после этого куда-то запропал, они не виделись с месяц, и Иван, обеспокоенный, после работы поехал к нему домой. Открыл дверь сам Мишка, хотя шея его под подбородок была в гипсовом воротнике, и он мог поворачиваться только всем корпусом, чтобы смотреть по сторонам, голова недвижно зафиксирована, но он с улыбкой встретил друга, и даже пошутил:
– Картина Репина «Не ждали». Проходи, давай, чего застыл, как сфинкс. Красочно выгляжу? Сейчас еще ништяк, было хуже.
Дома никого не было. Мишка включил магнитофон, и под песни любимого ими Тома Джонса рассказал другу, как после устрашения лимиты они с друзьями решили искупаться в очаковском пруду. Мишка первым прыгнул с обрыва в воду вниз головой, как с вышки, но не знал, что именно в этом месте было мелководье, и сломал себе шейный позвонок. Лежал в больнице.
– Вот уже целый месяц хожу, как истукан, по дому, маюсь. Ни лечь, ни сесть, мать еще пилит, как лесопилка на дому. Да ладно об этом. Лучше расскажи, как ты там существуешь, больше не пристают с ножом к горлу? – хотел, было, захохотать он по привычке, но скривился от боли, и криво ухмыльнулся.
– Куда там. После вашего приезда ходят, как шелковые, здороваются, – Иван чувствовал себя виноватым в происшедшем, жалея друга, и тот похлопал его по плечу:
– Ты тут ни при чем, я сам дурак. Как говорится, знал бы, где упадешь, соломки бы постелил…
На заводе Иван познакомился с миловидной лаборанткой, она заочно училась на инженера в МИСИ и работала в лаборатории, где бетон проходил испытания на прочность. Вскоре он женился, и переехал из опостылевшего общежития в ее квартиру, где она проживала с матерью и старушкой-соседкой.
На свадьбу приезжала мать с мужем из Мурманска, друг детства Вася Устименко, и конечно, был Мишка Савин со старшим братом Виктором. Регистрация проходила в центральном Дворце Бракосочетания на улице Грибоедова, отмечали это событие дома, скромно, но весело и без драки.
Так как Иван теперь был уже не лимитчик, а имел постоянную прописку в Москве, Мишка сдержал свое обещание, и устроил его на работу в системе общепита, то есть к себе, в пивной бар на Ленинском проспекте, где они с братом
Друзья встретились в назначенное время рядом с баром. Мишка был в новом костюме, белой рубашке с бабочкой, на ногах сверкали лаковые черные туфли, и сам он светился самодовольной улыбкой. Иван аж загляделся на друга.
– Ничего, скоро и сам так же выглядеть будешь.
– Ну, Миша, ты прямо как франт, – выдохнул Иван в восхищении. Мишка был доволен впечатлением, произведенным на друга.
– Держись солидно, но уважительно. Прорвемся. Пошли.
Кабинет директора помещался в подвальчике. Мишка сразу же выставил на стол бутылку армянского коньяка. Директор кивнул им на стулья и молча разлил коньяк по стаканам. Положил на стол початую коробку шоколадных конфет. Выпили по пол – ста-кана. – Ладно. Завтра можешь приступать к работе. Получишь ключи от кассы, и вперед. Миша подскажет, что к чему и почем.
Мишка солидно кивнул, закусывая конфетой.
– Сможешь, будешь работать, нет, вылетишь из бара пробкой. Если застукают, я тебя защищать не буду. Ну, будем.
Они допили вслед за директором коньяк, и закрыли за собой дверь.
– Ну вот, ты и принят. Вместе будем пахать…
Работать оказалось труднее, чем Иван думал, но он был парень хваткий, способный, и выносливый. Он быстро приспособился к работе официанта, труднее было иметь дело с кассой. Главное, например, не перепутать цифры и не пробить в спешке сто рублей вместо десяти, и каждый ключ имел свое назначение: один был для кухни, другой для буфета. Пробил чек за десять порций креветок – получи на кухне. Пробил за двадцать кружек пива – получи в буфете. И так далее. В конце смены снимаешь кассу, и остаток помимо суммы для сдачи – твой. В первую же смену в остатке у Ивана была двадцатка.
– Молодец, принимаем тебя в нашу семью халдеев. Экзамен сдал! – Мишка крепко хлопнул друга по плечу. – У меня сначала навар такой же выходил, потом по полтиннику будешь иметь, а в праздники и больше. Надо обмыть, иначе успеху не быть.
Иван не отрицал очевидное. Надо, так надо…
Как-то летним вечером, еще до женитьбы Ивана, друзья решили сходить на танцы, в «Шестигранник». Как сказал Мишка, будет весело, и телок тьма. Все московские модники и стиляги там собираются. Они приехали в ЦПКиО им. Горького, на танцплощадке было полно молодежи, танцы в самом разгаре. В кафешке неподалеку они тяпнули для храбрости крепленого вина пару бутылок.
Протиснувшись в самую середину танцующих, друзья подхватили двух девчонок, и показали класс: оба хорошо исполняли твист, шейк, рок-н-ролл, и вскоре были в центре внимания, особенно девчонок. Однако не всем они понравились. От группы парней отделился невысокий, юркий паренек и предложил выйти, поговорить. Мишка отшвырнул нахала, и танцы продолжались. Друзья познакомились с девчонками, уже под занавес вечера был объявлен белый танец, и после него все потянулись к выходу.
Там уже наших танцоров поджидали недруги. Завязалась драчка, и Мишка вовремя заметил, как юркий паренек занес руку, чтобы пырнуть Ваньку. Он ловко перехватил руку с ножом у самого живота друга и приемом самбо жахнул хулигана об асфальт, спас от смерти. Раздались свистки, появилась милиция, драчуны кинулись врассыпную.