Небо в огне
Шрифт:
Хифинхелф взобрался на крышу первым, Алсек замыкал цепочку, и лишь когда последнего из раненых втащили наверх и прислонили к золотому борту, жрец выпрямился и опасливо огляделся по сторонам.
Никто как будто не замечал тени на пристани, не слышал приглушённых голосов, - вдалеке, у стены, грохотали взрывы, шипел плавящийся камень, окрестные дворы опустели. Алсек увидел под килем корабля дымящееся тело и отодвинулся, чтобы не попасть под брызги кипящей крови.
– Тише, - недовольно буркнул Уску, выглядывая из неприметной дверцы в борту корабля. Следом за ним, держась за голову, выбрался правитель Шуна.
– Ты ранен? – вскинулся Хифинхелф.
– Лоб рассекло, - поморщился Ильюэ. – Нас вот-вот увидят. По кораблям – и взлетайте сразу же!
Алсек растерянно оглянулся, встретился взглядом с воином-Гларрхна, выглядывающим из шипастого борта, шмыгнул за ним следом – и золотая дверь лязгнула, захлопываясь за ним. Тут же его ноги налились тяжестью, и он едва не упал, - корабль поднимался вверх, быстро, как взлетающая стрела.
– Справа! – буркнул ему Гларрхна, быстро передвигающий ветвистые рукоятки. Впереди, в окружении перемигивающихся церитов, тускнел кругляш затемнённого стекла. Алсек вцепился в поручень невысокого кресла, увидел своё отражение в гранёном кристалле, окованном бронзой, снова выглянул в мутное оконце – и зажмурился. Сноп огня летел ему в лицо – даже сквозь броню он почувствовал жар, расплескавшийся по борту.
– Жги! – Гларрхна подтолкнул его локтем, сам ударил ладонью по окованному кристаллу, белесая зелень на миг вспыхнула на его пальцах, золотой свет полыхнул за окошком.
– «Ильяпа»?! – растерянно мигнул Алсек, занося руку над огранённой линзой. – Оно стреляет?
– Жги давай! – оскалился на него Гларрхна, хватаясь за рукоятки. Корабль вильнул в воздухе, что-то ударило его в брюхо, Алсек дёрнулся от жжения в ступнях – подошвы сандалий тлели.
– Ни-куэйя! – выдохнул он, прижав ладонь к линзе. Гларрхна с неразборчивым рявканьем налёг на рукоятку, корабль качнуло, Алсек налетел на поручень кресла.
Что-то лязгнуло сбоку, тихонько засвистело в ушах, в закопчённом стекле замелькали вспышки. Алсек видел в частых сполохах золотой хвост корабля, летящего впереди.
– Жги! – бросил хеск, и корабль, замерев на месте, нырнул вниз. Алсек прокричал заклятие и крепче схватился за поручень – его мотало в кресле так, словно корабль волочило брюхом по грядкам. Гларрхна едва удерживался на месте, облокотившись на опущенные рукоятки, - сидеть он не мог, кое-как держался на коленях.
– Куда оно стреляет? – спросил Алсек, покосившись на боковое оконце. Теперь он заметил эти затянутые тёмным стеклом бреши вдоль бортов, спины и брюха – но ничего, кроме тусклых вспышек, различить за ними не смог.
– Как управлять? – крикнул он, налетая на поручень – что-то с силой ударило в борт, и он прогнулся внутрь.
– Куда надо, - оскалился Гларрхна. – Руку держи на линзе! Наши слева… Хаэ-эй, «Аванкай», держись!
Алсека вдавило в спинку кресла, его ножки, ввинченные в пол, затрещали. Сзади дохнуло жаром, потом ещё раз.
– Ни-куэйя! – крикнул жрец, щурясь от бьющих по глазам вспышек. – Воин, сверху!
Стекляшки на потолке, разом помутнев, полопались, полукруглый свод прогнулся внутрь, багровея от жара. Гларрхна шатнул
– Летунов подняли, - прохрипел он. – Сейчас стряхнём их, стена близко. Держись!
Алсек вцепился в поручни.
– «Аванкай»! – выдохнул хеск, повисая на рукоятках, и корабль закружился на месте, будто подхваченный смерчем, оглушительно затрещал и стрелой полетел вперёд. Что-то позади громыхнуло, в мутном окошке мелькнули очертания истёрзанной городской стены, в затылок Алсеку повеяло горячим ночным ветром, он обернулся через плечо и увидел позади пустоту. У корабля не было хвоста, острые осколки торчали по краям свежего разлома, но что-то ещё держало его в воздухе.
– Хвост! – охнул жрец. Гларрхна скрипнул зубами.
– Новый будет. Держись, «Аванкай», вот-вот сядем. Отдохнёшь теперь, а весной – починим…
«Зген всесильный!» - покачал головой Алсек. «Будет ли тут к весне, кому чинить?»
– Стрелять? – спросил он, покосившись на линзу. Впереди больше не полыхало, бесхвостый корабль ещё куда-то летел, но в оконце Алсек видел только мрак.
– В городе мы. Скоро сядем, - буркнул Гларрхна. Корабль медленно шёл вниз, заваливаясь на нос и покачиваясь из стороны в сторону. Алсек слышал растерянные, а после – восхищенные крики, а потом – скрежет металла о камень. «Аванкай» лёг чуть набок, на шипы, и Алсек вывалился в пролом, ошалело помотал головой и потянулся за оставшимся внутри хеском. Его отодвинули, схватили за плечи, посветили в лицо и обтёрли руки комком тины, перемазанным всеми зельями сразу.
– Двое живых! – крикнул полузнакомый голос. Алсек вздрогнул.
– Четверо пленных вернулись! – отозвались на другом краю двора. Ошарашенно мигающего жреца усадили на крыльцо. Глаза притерпелись к сумраку – теперь он видел бывший дровяной склад, башни зернохранилищ, запечатанные каменные ворота… Четыре израненных корабля лежали на мостовой, топорща шипы. Ополченцы пронесли на щитах тяжёлое тело, Алсек вскинулся, но Гларрхна слабо помахал ему рукой, и жрец облегчённо вздохнул.
– Недуррно полетали, - белый кот коснулся лапой его колена. – Так, говорришь, Даакех Гвайкачи прребывает в добрром здрравии и упрравляет горродом мудрро?
Изыскатель вздрогнул.
– Уску? Ты видел Хифа? И… где повелитель Ильюэ?
– Обо мне тревожиться не стоит, - Ханан Кеснек выбрался из полумрака, вытирая со лица кровь. – А ты сиди, Хифинхелф, пока стены вокруг плясать не перестанут. Значит, Алсек Сонкойок… Смелая вылазка. Нецису Те’таалану, наверное, интересно будет послушать о твоих делах. Если мир будет цел, постараюсь по осени, чтобы вы могли поговорить спокойно. Хотя бы в Шуне.
– Нецису?! – Алсек вскочил, едва не налетев на кота. – Нецису Изгнанному?! Повелитель Ильюэ… так он жив?!
– Весной мы виделись – далеко отсюда, там, где нам обоим нечего было бояться, - кивнул Ханан Кеснек. – Он тревожился о вас. Где он теперь – сказать трудно, знаю лишь, что если он найдёт искомое, солнц над нашей землёй станет меньше на одно. Зген ему в помощь, хоть он и не под рукой дарителя жизни…
Невдалеке завыли рога, и Уску недовольно зашипел, махая хвостом. Заскрежетали, отодвигаясь, каменные плиты, - тайные ворота Медной Крепости открывались, и тех, кто хотел выйти во двор, было немало.