Недремлющий глаз бога Ра

Шаповалов Константин

Законспирировавшись до неузнаваемости, мы успешно прошли таможенный досмотр — про наличие алкоголя в багаже нас даже не спросили.

— Смотри, смотри! — Веник указал рукой в сторону встречающих. — Настоящая светская дама! Из высшего общества.

В толпе выделялась эффектная, элегантно одетая шатенка с бумажным плакатиком, на котором корявыми русскими буквами были выведены наши фамилии. Как только мы приблизились, Липский попытался заключить девушку в объятия, но та испуганно отшатнулась и едва не

закричала.

— Don't worry! We are all that you need… — струсил маркиз.

— Слава Богу! — по-русски ответила шатенка. — А я подумала, что вы из полиции. Господи, как же вы меня напугали!

— Опасаетесь полиции? С чего это вдруг? — удивился я.

Та слегка замялась:

— На самом деле — чепуха, женская мнительность. Просто у меня истёк срок пребывания, вот я и паникую.

— С нами вы можете ничего не бояться. Мы элементарно решим все ваши проблемы, — Липский всё-таки обнял её за плечи. — Скажите только, где здесь ближайший бар?

— Думаете, там можно продлить документы? — ядовито улыбнувшись, спросила девушка.

— Все формальности — после! Мы с товарищем едва не погибли в авиакатастрофе. Представляете, самолет начало трясти…

— Это заметно, — перебила она, высвобождаясь. — Руки у вас до сих пор дрожат! Я всё понимаю, господа, но у нас очень мало времени. Мы должны успеть на катер, а это в другом городе. Если хотите, возьмём успокаивающее по дороге.

Звали её Наташа. Сотрудником "Фарма Трейд" она не являлась, но за небольшую плату выполняла отдельные поручения. «Эскорт-сервис», как это здесь называлось.

По слишком уж скупым ответам приставучему маркизу можно было догадаться, что зарабатывала девушка не интеллектом, а в Англию приехала для повышения квалификации. Во всяком случае, в обществе незнакомых мужчин неловкости она не испытывала.

Погрузившись в голубой «Escort» с правым рулём, мы покинули Хитроу, через бристольское шоссе выбрались на кольцевую лондонскую дорогу, а с неё свернули на трассу, ведущую в Саутхемптон.

Катер, о котором говорила Наташа, загружался в порту Веймаус, на самом юге Англии. Он должен был доставить нас на зафрахтованное компанией экспедиционное судно.

Никакой другой информацией девушка не располагала.

Я собирался расспросить её поподробнее, но, впервые оказавшись на хорошо знакомой по литературным произведениям земле, залюбовался мелькавшими за окном видами.

Изрезанное оврагами холмистое плоскогорье, сплошь покрытое мелким кустарником и островками смешанного леса, образовывало типичный среднерусский пейзаж; только непривычная архитектура изредка попадавшихся построек напоминала об иностранном происхождении ландшафта, окрашенного природой в печальные осенние цвета.

Скоростная многополосная автострада была проложена вдали от городов и поселков, поэтому окрестности

ничто не оживляло, кроме разрозненных вороньих стай, усыпавших раскидистые, вековые деревья у обочины и перелетавших с места на место среди больших обработанных полей.

Де Садур пытался приставать к водителю, но скорость на идеальном асфальтовом покрытии показалась ему неприлично высокой, и он затаился, выжидая более подходящего для экзекуции момента.

Наташа включила радиоприемник; несколько часов мы провели в молчании, слушая передачи местных радиостанций и наблюдая живописные английские земли под нахмуренным, начинающим темнеть небом.

Где-то под Веймаусом нас накрыло ливнем; струи за стеклами встали стеной, и я не заметил, как мы оказались в городе.

К этому времени стемнело, но Наташа прекрасно ориентировалась и, покружив по кривым, узким улицам, выехала на старинную набережную с булыжной мостовой и грубым каменным парапетом.

Время едва перевалило за десять, но ливень смыл с тротуара прохожих. Сочетание средневековой архитектуры, безлюдья и отсутствия неоновых витрин на фасадах ненавязчиво заставляло верить, будто мы чудом переместились в эпоху географических открытий.

Теперь машина двигалась вдоль извилистого канала, змеей втянувшегося в исторический центр: к одной стороне улицы приклеились разнокалиберные катера и яхты, а параллельно им, через дорогу, чередовались бары, ресторанчики и антикварные лавки. Легко было представить, что навстречу вот-вот вывернет какой-нибудь вальяжный пароконный экипаж.

Доехав почти до самого моря, мы остановились возле горбатого разводного моста и Наташа, попросив подождать, вышла из машины.

Едва она скрылась, маркиз ринулся в ближайший паб и притащил виски "Black label".

— Смотри! — с гордостью продемонстрировал он улов. — Это тебе не московская многофункциональная смесь типа "смерть насекомым", а натуральная "Чёрная метка". Традиционный напиток корсаров и флибустьеров, к числу которых я принадлежал в прошлой жизни. Кстати, ты когда-нибудь обращал внимание на форму моего носа?

— Нет, пока только на цвет. А в чем дело?

— В том, что у меня классический римский нос. Посмотри внимательно!

Я взглянул на торжественно демонстрируемый профиль:

— Действительно, римский. Только относится к периоду упадка и заката империи.

Тут из ночного дождя появилась наша спутница в сопровождении какого-то субъекта, закованного в рыбацкий плащ с островерхим, закрывающим лицо, капюшоном.

Мы вышли навстречу.

— Познакомьтесь, господа! Это капитан О'Нейл, — тоном профессионального экскурсовода сказала Наташа. — На его катере вы доберетесь до парохода. Там есть русский инструктор от "Фарма Трейд" — капитан уже связывался с ним по радио.