Нефертити
Шрифт:
— Ты тоже поедешь, — объявил Эхнатон.
Когда они ушли вчетвером, отец спросил у Нахтмина:
— Может, показать тебе твои покои?
— Думаю, это было бы хорошо, — ответил мой муж.
— И мы дадим вам нескольких личных слуг на то время, что вы пробудете здесь.
Мать встала, собираясь присоединиться к ним, и Нефертити отчаянно воскликнула:
— Но ты вернешься к ужину?
— Конечно, — ответил отец таким тоном, словно иначе и быть не могло.
Я придвинула
— У тебя красивый муж, — признала сестра. — Неудивительно, что ты предпочла его мне.
— Нефертити!.. — запротестовала было я, но Нефертити подняла руку:
— Сестры не могут быть близки вечно. Мы с Мерит стали друзьями. В этом году я сделала ее отца визирем. На должности писца он растрачивал свои способности впустую.
Я оглядела комнату.
— Она приносит мне сок. Она отлично выбирает ююбу. И она не хочет замуж, — многозначительно добавила Нефертити.
Я вздохнула.
— Ну так как ты себя чувствуешь?
Сестра пожала плечами:
— Хорошо, насколько это возможно. Говорят, беременность достаточно тяжелая, чтобы это был сын. — Ее темные глаза заблестели. — Но другие говорят, что это может быть двойня. Ты когда-нибудь слышала, чтобы женщина родила двойню и осталась в живых?
Я сжала губы, чтобы не пришлось врать.
— Никогда? — со страхом прошептала Нефертити.
— Двойни бывают редко. Наверняка должны быть женщины, которые при этом оставались живы.
Нефертити посмотрела на свой живот:
— Четыре царевны, Мутноджмет. Четыре! Думаю, Некбет отвернулась от меня.
Голос ее был мрачен. Кто знает, возможно, она впервые со времени моего отъезда из Амарны признавалась кому-то в своих истинных страхах. Да и кому еще она могла довериться? Моей матери, которая стала бы уверять ее, что все будет хорошо? Нашему отцу, который велел бы ей думать о царстве? Мерит, которая ничего не знала о родах и сопутствующей им боли? Нефертити взяла меня за руку, и внезапно жизнь в Фивах показалась мне ужасным лишением, и я почувствовала себя виноватой за то, что бросила ее здесь одну, наедине с ее страхами и честолюбием, — хотя это она меня изгнала.
— Мутноджмет, пообещай мне, что, если я умру родами, ты сделаешь Меритатон царицей. Пообещай, что Кийя никогда не станет главной женой.
— Нефертити, не надо так говорить…
Она сильнее сжала мою руку и задрожала.
— Я должна пережить эти роды. Я должна выжить, чтобы увидеть моего сына на троне.
Она с надеждой посмотрела на меня, но я не стала обещать, что она непременно это увидит. Это ведомо лишь Некбет. Лишь Таварет могла бы сказать об этом.
Вместо этого я спросила сестру:
— Сколько еще осталось?
Нефертити посмотрела
— Три. Еще три месяца, пока все это закончится.
С другими детьми она никогда не испытывала подобного нетерпения.
— Но ты мне поможешь, ведь правда же?
— Конечно.
Нефертити медленно кивнула, успокаиваясь.
— А то я подумала… — Ее глаза наполнились слезами. — Я подумала, что ты меня бросила.
Она напрочь позабыла про мое изгнание, надежно упрятала эти воспоминания, чтобы они не преследовали ее и чтобы это она была пострадавшей стороной.
— Я тебя не бросала, Нефертити. Можно любить двух людей одновременно, как ты любишь Меритатон и нашего отца.
Нефертити посмотрела на меня с глубочайшим недоверием.
— Я останусь до тех пор, пока ты не родишь своих сыновей, — пообещала я.
26
Перет. Сезон роста
Схватки начались несколько месяцев спустя, на рассвете. Эти роды были у моей сестры самыми продолжительными, и повитухи, собравшись в углу, обеспокоенно переглядывались и обсуждали, не дать ли ей ревень и руту.
— Что они говорят? — вскрикнула Нефертити.
— Что у тебя никогда еще не было настолько болезненных родов, — правдиво ответила я.
— Если что-то пойдет не так — скажи мне! — выдохнула сестра. — Если они что-то поймут…
— Ничего страшного не происходит, — оборвала я ее и успокаивающе положила руку ей на лоб, а Нефертити вцепилась в ручки родильного кресла.
— Мават! — вскрикнула она. — Где отец? Больно как!
— Тужься! — хором закричали повитухи, и Нефертити снова напряглась и пронзительно закричала, так что и Анубис проснулся бы, — а потом появились они.
Не один ребенок — двое.
— Двойня! — закричали повитухи, и Нефертити нетерпеливо спросила:
— Кто? — Она изо всех сил пыталась разглядеть детей. — Кто?!
Повитухи обеспокоенно переглянулись, потом одна выступила вперед и сообщила:
— Девочки, ваше величество.
Тут новорожденные громко завопили. Нефертити рухнула на кресло. Она предприняла пять попыток. Пять попыток — и шесть девочек. Павильон заполнился радостными возгласами. Моя мать высоко подняла одну из царевен.
— Отнесите меня обратно на кровать, — прошептала Нефертити.