Нефритовое сердце
Шрифт:
– Тогда что здесь делает этот ничтожный? – Тейтамах посуровел, его улыбка сузилась и затрепетала. – Ему вы не запрещаете пялиться на свои прелести.
– Ваше дело – обучать меня, верно? В таком случае вас не должно касаться, чем я занимаюсь со своими друзьями, – парировала Кайсин, отчаянно ловя каждую дерзкую мысль в голове. – Да и потом, вам должно быть все равно. Насколько мне известно, евнухи – не мужчины. Да и как люди, если судить по вам, тоже не очень.
Тейтамах закипел. Он громко стукнул тростью и прошипел сквозь стиснутые зубы:
– Друзьям? Ха! Быстро ты нашла себе нового поклонника. Ты забываешься, дерзкая девчонка!
Зеленый камень в навершии трости ярко запылал. Кайсин почудилось, что она слышит всхлипы боли и рыдания. Лю! Он причинял ему боль! Девушка побледнела. Увидев это, Вей Шен схватился за меч и наполовину вынул его из ножен. Тейтамах взметнул свободную руку, и юноша начал задыхаться. Он схватился за горло, захрипел, его лицо стремительно посинело.
– Как смеешь ты, безродный, поднимать на меня руку?
Кайсин призвала свой дар. Она видела, как черная аура евнуха протянулась к Вей Шеню огромной бестелесной рукой и обвила непроницаемым коконом. Яростно закричав, девушка мыслью обрубила кисть призрачной руки и оттолкнула Тейтамаха прочь.
По этажу пробежали волны силы, разметавшие во все стороны ковры, украшения, свечи и лампы. Коридор погрузился в полумрак. Вей Шен стоял на коленях, отчаянно хватая ртом воздух. Кайсин же возвышалась рядом, заняв боевую стойку Воды. Она была готова обрушить все свои силы, даже мечтала о том, чтобы евнух дал повод.
Тейтамах поднялся с пола, отряхнул одежду и чуть пристукнул тростью. Камень потух, забрав с собой почти весь свет.
– Твое неповиновение не останется безнаказанным, – сказал он тихо, и каждое его слово полнилось ядом. – Расплата наступит очень скоро. Я так просто этого не оставлю.
– Тебе придется. – Кайсин плавно перебирала перед собой руками, притягивая к себе все больше потоков силы. Она жаждала выплеснуть всю злобу, весь гнев и негодование на отвратительного евнуха. – Придется оставить в покое меня, Лю и всех, кто мне дорог. Иначе твой хозяин не получит помощи, которой ждет от меня. И уж я позабочусь, чтобы он узнал, кто всему виной.
Тейтамах заскрипел зубами, но отступил. Он направился к лифту, но замер на пороге.
– Ты будешь разочарована, хм-хм. До встречи на нашем первом занятии, птичка.
Двери лифта с грохотом закрылись. Лишь когда он уехал, Вей Шен осмелился подняться с колен. Он до сих пор не мог прийти в себя, ошарашенно смотря на свою спасительницу.
– Духи! – прошептал он. – Что это было, моя госпожа?
– Мой… дар. Теперь ты знаешь обо мне кое-что новое, – ответила Кайсин с легкой улыбкой. – Ты в порядке? Не ранен?
– Со мной все хорошо. – Юноша усердно закивал. – Спасибо вам, это было удивительно! Невообразимо! Я не видел ничего подобного!
– Не смущай меня. – Кайсин отвела взгляд и поправила растрепавшиеся волосы.
– Но зря вы так, госпожа. Это была моя вина. Я только слуга. Я должен помнить свое место всегда и не могу доставлять вам проблемы. А теперь вы навлечете на себя гнев.
– Я должна была. Никто не смеет причинять боль дорогим мне людям. Больше никто этого не сделает. – Девушка поежилась. Горячка короткого боя спала, и она вконец озябла. – Мне нужно смыть с себя грязь. Прошу, передай своему командиру, что ты нужен мне завтра. Хочу, чтобы ты стал моим проводником.
Вей Шен засиял.
– Вы куда-то собрались, госпожа?
Кайсин одарила его долгим теплым взглядом.
– Я не выходила из Башни
…желтые жрецы обучали тех, в ком была тесна связь с драконом Гун Си. Они помогали привести к гармонии чувства и освоить стиль Земли. Секрет постижения этой техники заключается в том, как твердо ты стоишь. Никаким ударам не пробить тебя, ты действуешь быстро, уверенно, но не опрометчиво. Ты видишь врага и его действия и всегда готов перейти из стойкой защиты к несокрушимому нападению. Таков путь Земли…
Кайсин отодвинула «Трактат о четырех драконах» и потерла уставшие глаза. Даже ее любовь к книгам не могла вынести бесконечного чтения. Вечером, как обычно, она отправилась в библиотеку, но в этот раз Шень Ен пригласил ее к себе в покои, что в последнее время случалось все чаще и чаще. Она занималась в его кабинете, угнездившись перед очагом в удобном мягком кресле, окруженная книжными полками с ветхими фолиантами, подставками с латунными астролябиями самых разных размеров и корзинами со свернутыми картами. Маг сидел за своим роскошным столом из мореного дуба и без конца строчил что-то в свитках. Иногда он приглашал юного слугу, чтобы тот записывал письма под диктовку, но самые важные документы неизменно составлял сам. Об их содержании он рассказывал неохотно, оттого Кайсин было вдвойне любопытнее.
Какие тайны он не мог доверить никому, кроме себя? Кому он пишет?
Самым удивительным было то, что такие свитки в отличие от прочих он не отдавал посыльным, а отправлял с белым вороном, что жил в просторной клетке прямо здесь же, в углу кабинета. Старая птица была дряхлой только на первый взгляд. Благодаря дару Кайсин видела вокруг ворона особую ауру, как будто в нем была заключена частичка силы самого Мага.
Шень Ен закончил письмо, скатал его в трубочку, обмотал шпагатом и капнул на узел расплавленный сургуч. Затем приложил к нему свой перстень и долго держал, пока сургуч не схватился. Он покосился на супругу, и та, спохватившись, вновь уставилась в книгу, но, сколько бы ни пыталась вчитываться в строки, так и не смогла разобрать ни одного слова. Бросив чтение, Кайсин вновь украдкой подняла взгляд и стала наблюдать, как Шень Ен поднялся из-за стола и подошел к клетке. Ворон приветственно захлопал крыльями, выскочил наружу и запрыгнул на руку хозяина. Маг старательно привязал сверток к ноге птицы и, держа ее на весу, подошел к огромному круглому окну. Оно представляло собой сложную структуру из множества стальных спиц и переборок, которые складывались в узор в виде драконьей головы. Глаз зверя был небольшой форточкой, которую Шень Ен и открыл. Внутрь хлынул бодрящий холодный воздух и снежные вихри. Ворона, кажется, не пугала непогода. Он каркнул на прощание и выпорхнул в окно. Шелест его крыльев быстро смешался с завываниями ветра и шумом пурги.
Закрыв окно, Нефритовый маг стряхнул с рукавов крупинки снега и вновь посмотрел на супругу.
– Как тебе живется в моем доме, Кайсин? – спросил он вдруг мягким, вкрадчивым голосом.
Та опешила и не сразу нашла, что ответить.
– Х-хорошо, господин, спасибо! – запинаясь, протараторила она. – Поначалу было очень страшно, но это место оказалось просто чудесным!
– Рад это слышать, – ответил он, улыбнувшись, но в глазах его пылал лед.
Кайсин невольно сглотнула и крепче впилась в обложку «Трактата». Надвигалось что-то неприятное, она чувствовала это.