Нефритовое сердце
Шрифт:
Юноша вернул кинжал Си Фенгу. Старый воин ничего не сказал, только кивнул. Он и сам поступил бы так же.
Поговорив с уцелевшими жителями, Си Фенг решил отправиться дальше на восток, через залитые осенним золотом угодья Рисового края, в город Койсю. Нужно было сопроводить выживших до безопасного места. Среди них оказались только дети и женщины. В самой деревне никто не уцелел. Беженцы были напуганы и измотаны, но не жаловались. Все понимали, что нужно попасть в город как можно скорее.
Жу Пень прихватил с собой все скромные пожитки их отряда. Лю с сожалением затащил лодку на берег и укрыл среди высокой
Дорога пролегала вдоль бесчисленных рисовых террас. Где-то урожай был уже давно убран, в других местах еще дозревал, усеивая зеленым полотном желтые пейзажи пожухлых трав. По пути им никто не встретился: ни крестьяне, ни военные патрули местного правителя. Лю был только рад этому. Случайные встречи могли сулить большую беду и сильно задержать их отряд, чего они не могли себе позволить. Время поджимало. Еду приходилось беречь, чтобы хватило до конца пути. Лю нисколько не было жаль делиться припасами. И все же его не покидала тревога. Дальнейший путь поведет из Койсю прямо на восток, через Великую реку в бесплодные пустынные земли, туда, где не найти еды и воды.
Когда гнетущие мысли об этом начали беспокоить даже невозмутимого Малыша, положение спасла Сянсян. Вечно хихикающая девушка оказалась дочерью хозяина постоялого двора в Койсю. В сгоревшую деревню она прибыла, чтобы договориться с рыбаками о поставках. В тот же день напали пираты. Сянсян на удивление стойко справилась с потрясениями и быстро взяла все в свои руки. Узнав от болтуна Жу Пеня, куда отряд держит путь, она обязалась помочь им с провиантом, а еще пообещала, что отец переправит их через реку на лодке.
От таких новостей угрюмое настроение покинуло друзей. Кажется, и Си Фенг немного повеселел. Но память о недавней потере, о которой спутники предпочитали не разговаривать, быстро прогнала доброе настроение. Спустя несколько дней на последнем ночном привале Лю с трудом отлепил Жу Пеня от Сянсян и потащил его на вечернюю тренировку.
– Кто-то влюбился, – буркнул Лю, прищурившись.
– И вовсе не, это, не влюбился! – Малыш изображал обиду, но сам не сводил глаз с лагеря, где в свете костра мелькал пышный облик его подруги.
– Да-да…
– Она просто это, ну, сам знаешь, братец. Благодарная, что я спас ее, во!
Лю прыснул.
– Ты просто поднял ее с земли! Между прочим, мы оба спасли и ее, и остальных. Но благодарит-то она тебя! Значит, тоже влюбилась, хе-хе-хе.
– Да ничего ты не понимаешь, дурень. – Жу Пень за-рделся. – Замолчи, дзюкайская ты мартышка. Ты смеешься, совсем как Ши-Фу. Ой, прости…
Вечерние и утренние тренировки проходили в последние дни в гнетущем молчании. Лю и Жу Пень старательно повторяли заученные движения, работали с дыханием, медитировали, но лишь наедине друг с другом. Си Фенг совсем замкнулся и почти ни с кем не разговаривал. А Ши-Фу…
Ши-Фу больше не было.
Старый монах исчез, не оставив и следа.
«Дальше ты продолжишь путь без меня», – таковы были его последние слова.
Лю чуял его присутствие где-то в глубине своей души. Добродушный ворчливый старик, мудрый наставник и верный друг. Касание его раскаленной ладони по-прежнему ощущалось поверх раны на груди,
Лю чувствовал себя виноватым.
Если бы не он, Ши-Фу сейчас был бы здесь.
Если бы он только остался там, на вершине холма, не побежал сломя голову в безумном порыве защитить невинных людей!
Лю посмотрел в сторону лагеря, где женщины готовили еду, а маленькая девчушка ходила под руку с Сянсян, боязливо поглядывая на костер.
«Нет. Все было не зря», – донесся голос монаха из глубины сердца.
– Не зря, – повторил Лю.
К следующему полудню они добрались до Койсю. Бурный, хоть и небольшой портовый городок напоминал муравейник. В воздухе пахло свежей рыбой, острыми пряностями, сладким хлебным духом…
– И конским навозом! – добавил Жу Пень, узнав родные ароматы морского базара в Лояне.
Над покатыми крышами приземистых домов всюду витали привязанные на нитях бумажные фонарики и воздушные змеи. Им просто не было числа! Где-то шумели барабаны и гуцини. По улицам без конца сновали самые разные люди: местные жители в крестьянских одеждах, смуглые чужеземцы с широкими глазами, одетые в цветастые платья, украшенные диковинными узорами, бесчисленные купцы и дельцы, ловкие воришки и хмурые стражники. От последних Си Фенг предпочитал держаться подальше. Вряд ли в этих местах мог найтись хоть кто-то, кто знал его в лицо, но осторожность никогда не бывает излишней. Скрипели колесами телеги с товарами, запряженные лошадьми, медленно ползли с юга на север караваны со стеклом и песком, проезжали туда-сюда вооруженные всадники на странных двугорбых существах, покрытых густым мехом. Сянсян называла этих страшил добрыми и безобидными верблюдами, но Лю и Жу Пень все равно испуганно шарахались от них.
– Точно тебе говорю, – пробормотал Малыш, когда одно из таких чудовищ прошло совсем рядом, – ты же знаешь, братец, я в животинках мастер! А у этих на лицах написано, что они людоеды!
Сянсян засмеялась на всю улицу, чем смутила прохожих, испугала двух лошадей у здания корабельной конторы и разбудила молодого нефритового тигра, спавшего в клетке на одной из повозок. Девушка провела спутников через небольшую площадь мимо сцены для глашатая к постоялому двору – огромному двухэтажному строению с темными стенами и зелеными покатыми крышами, наполовину стоявшему на сваях в водах Великой реки.
Это было необычное место!
В рукотворной заводи вокруг здания колыхались лиловые кувшинки, квакали лягушки и трещали стрекозы. У кромки воды жевала сочную осоку небольшая серая козочка, а на ветвях раскидистого апельсинового дерева, что возвышалось над площадью, щебетали маленькие красные мухоловки. Постоялый двор находился поодаль от кипучей городской жизни. Здесь было тихо и спокойно, как раз то что нужно после тяжелых событий последних дней. Жу Пень был готов прослезиться от накатившего на него умиротворения.