Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура
Шрифт:
Хочу отметить, что в данном случае, как и всегда, проявилась одна из положительных черт Ниточкина: он никогда не боролся за честь мундира, а шел навстречу строителям, если их предложения способствовали ускорению и удешевлению строительных работ.
Должен отметить, что в коллективе строителей с самого начала была создана атмосфера всяческого содействия рационализаторам, и число рацпредложений измерялось многими сотнями. Я не помню случая, чтобы Алексей Алексеевич, как главный инженер проекта, отказался завизировать предложение и дать ему путевку в жизнь. Более того,
Всегда уважительно считаясь с чужим мнением, Алексей Алексеевич в случае необходимости упорно отстаивал свои решения, притом не взирая на лица.
Однажды вечером жаркого июльского дня начальнику строительства Георгию Максимовичу Шубникову позвонил начальник космодрома генерал-лейтенант А. И. Нестеренко и сообщил, что через пару дней ожидается приезд на полигон заместителя министра обороны СССР маршала артиллерии Митрофана Ивановича Неделина.
Шубников позвал меня. Когда я вошел к нему в кабинет, там уже сидели начальник политотдела Константин Павлович Баландин и главный инженер Александр Юльевич Грунтман.
— Вот что, Илья, — сказал Георгий Максимович. — Неделин решил лично ознакомиться, как мы тут разворачиваемся со строительством, ну и решить ряд организационных вопросов. Александр Юльевич и Константин Павлович продумают, в каких делах он нам в Москве сможет помочь, а ты помозгуй, как ему показать будущий город. По прежним делам знаю, он всегда вопросами быта интересуется. Посиди, подумай.
Я задумался. В самом деле, как показать город, которого еще нет? Что мы имеем? Схематический генеральный план с границами кварталов и квадратиками зданий, да кусок пустыни, окруженный излучиной реки, на котором расположится город. А показывать кому? Если бы специалисту-строителю, а то кадровому военному высочайшего ранга! Как сделать, чтобы он все понял?
— Ну, так что ты, Илья, надумал? — спросил Шубников через пять минут.
— Надумал, Георгий Максимович, вот что: давайте на местности высокими вешками обозначим границы кварталов, забьем колья по углам наиболее значительных зданий и пригласим Ниточкина как главного инженера проекта давать пояснения.
— Дело! — согласился Шубников. — Александр Юльевич, вызывайте Ниточкина, а ты, Илья, с утра организуй расстановку вешек.
Через два дня на углах кварталов будущего города стояли двухметровые вешки, обозначавшие будущие улицы и проезды. Полуметровыми кольями с набитыми поперек досками были оконтурены здания будущего штаба космодрома, гостиница, школа-десятилетка, госпиталь, Дом офицеров, центральный универмаг, вычислительный центр и другие сооружения.
И вот настал день, когда дежурному по телефону передали из Москвы, что маршал вылетел.
В настоящее время перелет из Москвы на комфортабельном Ту-154 на современный аэродром космодрома занимает немногим более двух часов, а тогда самолеты Ил-14 или Ли-2 летели к ближайшему аэродрому в Джусалы не менее восьми часов с промежуточными посадками в Уральске и Актюбинске. От Джусалы предстояло добираться автомобилем около 70
Исходя из этого решили, что, очевидно, по приезде маршал захочет отдохнуть и привести себя в порядок, так как дорога была невероятно пыльная. А, следовательно, встреча состоится на другой день. Так и получилось.
Утром следующего дня Грунтман, я и прибывший к тому времени Ниточкин были у штаба космодрома, размещавшегося в деревянном бараке. Шубников ранее был приглашен маршалом на завтрак. Все мы ожидали встречи с маршалом с некоторым волнением.
В войну я был в невысоких чинах, начав в звании воентехника 1-го ранга, что соответствовало старшему лейтенанту, а закончил инженер-майором, так что генералов видел редко, а маршалов — никогда.
Точно в назначенное время в открытом газике в сопровождении начальника космодрома и Шубникова подъехал маршал Неделин.
Он вылез из машины, подошел к нам, поздоровался.
— Итак, посмотрим город, его планировку. Кто будет нашим гидом?
— Разрешите мне! — выступил вперед Ниточкин.
— Да, пожалуйста. Садитесь в мою машину. Откуда начнем?
— С центральной площади. А оттуда по вашему усмотрению.
Все расселись по машинам и поехали.
В центре будущей площади остановились, вышли из машин и собрались у автомобиля маршала.
Ниточкин расстелил генплан города на капоте машины и начал рассказывать, одновременно показывая рукой в нужном направлении. Неделин внимательно слушал.
Глядя на маршала, я думал, сумеет ли он сопоставить вешки на фоне пустыни с квадратиками на генплане, сложится ли у него представление о будущем городе. Ведь он не строитель, не инженер, а кадровый военный.
Оказалось, что я ошибся. Маршал во всем великолепно разобрался.
Однако не только у меня промелькнули такие мысли. Выслушав несколько замечаний маршала, Шубников с улыбкой сказал:
— А вы, товарищ маршал, в генплане разбираетесь не хуже строителей.
— Георгий Максимович, топографические карты посложнее ваших генпланов, а я артиллерист, привык работать с картами.
С центральной площади проехали по нескольким будущим улицам и оказались внутри одного из кварталов.
В это время эра микрорайонов еще не наступила и застройка населенных пунктов осуществлялась поквартально. Ниточкин подробно рассказывал, показывая на генплане, что надлежит построить внутри квартала: детсад, мастерскую по ремонту бытовой техники, ряд сооружений энергоснабжения и многое другое.
Маршал внимательно слушал, что-то прикидывая в уме.
В разъездах по планируемому городу прошло немало времени. Солнце уже палило в полную силу, и Неделин, снимая фуражку, часто вытирал платком лоб. Выражение спокойной приветливости, с которым он здоровался с нами утром, сменилось тяжелой, мрачной задумчивостью.
— Ну ладно, — сказал он наконец, — давайте на пару часов расстанемся, а потом встретимся в штабе для дальнейшей работы.
Когда через пару часов маршал появился в штабе, все были в сборе.