Нелюбимый
Шрифт:
В свидетельствах о рождении будет указано, что мальчики родились в один день, а в свидетельстве о смерти Терезы Хамфриз должно быть указано, что она умерла от опухоли головного мозга, что подтвердит информацию из некролога. Моей следующей остановкой будет полицейский участок, чтобы получить копию ДНК теста на Кэссиди Портера, а затем мне нужно, чтобы мои родители отвезли меня к магазину «Золотой мост», где я получу свой квадроцикл.
Вчера вечером мы с отцом провели около двух часов, склонившись над топографической картой, и
А потом? О, Боже. Моё сердце бешено колотится. А потом я поделюсь всем, что узнала, и буду надеяться на чудо, что наша история только начинается.
— Вот то, что тебе нужно, — говорит мисс Долби, кладя три документа на стойку. — Что-нибудь ещё?
— Нет, спасибо, — благодарю я, засовывая бумаги в свою картонную папку. — Большое вам спасибо за помощь.
— Ты даже не взглянула на них, — говорит она.
— Я посмотрю. Но они больше для кого-то другого, чем для меня.
— Хмм, — бормочет она. — Любопытная запись в свидетельстве о рождении Джей-Джея. Никогда раньше этого не замечала.
Я смотрю ей в глаза, прежде чем открыть папку. Первый документ — свидетельство о смерти Терезы Хамфриз, и, как я и предполагала, причиной смерти значится опухоль мозга. Если она умерла всего через три недели после выхода на пенсию, то, вероятно, она совершала ошибки неделями, если не месяцами. Неудивительно, что медсестра Лэндон не хотела говорить об этом. Но я безмолвно благодарю её в своём сердце за то, что она привела меня в нужное направление.
Я перехожу к следующему документу — записи о рождении Кэссиди Портера. Я просматриваю имена его родителей, место, дату и время его рождения, а также его пол и расу. Кажется, что всё в порядке, и документ подписан Элиасом Максвеллом, доктором медицины.
Мои пальцы дрожат, когда я пролистываю последний документ — запись о рождении Джексона Уэйна-младшего, также подписанную Элиасом Максвеллом, доктором медицины, кладя её рядом с записью Кэссиди Портера для сравнения. Имена родителей, проверено. Место, дата и время рождения проверены и почти идентичны Кэссиди Портеру. Мальчики родились с разницей в девятнадцать минут, что только увеличивает представление о хаосе, царящем в ту ночь в родильном отделении.
Пол — мужской. Раса — белая. Галочка. Галочка.
Хмм. Я прищуриваюсь, наклоняясь ближе к ксерокопии документа.
Рядом с расой есть что-то ещё. Маленькая нацарапанная заметка рядом со словом «Белая». Мои губы раскрываются от изумления и облегчения, когда я понимаю, что там написано «врожденная гетерохромия радужки».
— Врожденная гетерохромия радужки, — выдыхаю я, глядя на мисс Долби глазами, без сомнения, шириной с блюдце.
Она пожимает плечами.
— И разве это не самое странное? Потому что у меня довольно
Она похлопывает меня по руке, когда кто-то входит в офис позади меня.
— Береги себя, Бринн.
Я отворачиваюсь от неё, чувствуя, как моя улыбка начинается с пальцев ног, которые впиваются в резиновую подошву шлёпанцев. Это чувство восторга — счастья, надежды и благодати — поднимается оттуда вверх по моим ногам, к животу, к сердцу, к голове, и я стою там, в офисе городского клерка Миллинокета, со счастливыми слезами, текущими по лицу, улыбаясь, как будто я только что выиграла в лотерею.
И я это сделала.
Это моё доказательство.
В этом свидетельстве о рождении, подписанном врачом, который принимал Джексона Уэйна-младшего, есть нацарапанная заметка с подробным описанием необычного цвета его глаз. Может быть, потому, что это было такой редкостью. Или, может быть, потому, что он заметил, что сестра Хамфрис была сбита с толку и нуждалась в дополнительной информации, чтобы отличить детей друг от друга.
Меня не волнует, почему.
Меня волнует только то, что она там есть.
Меня волнует только то, что это даёт нам с Кэссом шанс быть вместе.
***
— Милая, ты уверена, что справишься? — спрашивает мама после того, как владелец магазина «Золотой мост» объясняет, как работает первоклассный «Аутлендер» 2017 года и даёт мне шлем. — Ты встала ни свет ни заря. И твоё запястье ещё не зажило. Пусть твой отец поедет вместо тебя.
Я уже сижу на квадроцикле, но поднимаю глаза на маму и протягиваю к ней руки.
— Спасибо тебе за всё. Я не могу дождаться, когда ты познакомишься с Кэссиди.
— Бринн, пожалуйста, позволь своему отцу…
— Я люблю тебя, мама, — твёрдо говорю я, отпуская её руки и надевая шлем. — Я поеду.
— Ты знаешь, куда едешь, жучок? — спрашивает папа, кладя руку мне на плечо.
— Не совсем, — отвечаю я, качая головой. Затем улыбаюсь ему, и он протягивает мне картонную папку, которую я засовываю в боковое отделение. — Более или менее.
— Уже полдень. Как ты думаешь, когда ты туда доберёшься?
— Ну, ему потребовалось около трёх часов, чтобы добраться до магазина и обратно. Так что… я понятия не имею.
— Ты знаешь, куда ехать?
Я смотрю на GPS, который мой отец купил в магазине бытовой техники. Он пристёгнут к моему запястью липучкой, и мы загрузили координаты, которые, по-нашему мнению, соответствуют местоположению пруда Харрингтон. Из того, что я могу сказать по картам Google, это будет беспрепятственная поездка примерно десять миль, но там может быть немного — как это назвал Кэсс? О, да — зарослей после этого.
Я завожу мотор, как мне показали, и с улыбкой смотрю на родителей.