Немцы Армавира
Шрифт:
Прямых доказательств тому, что немцы в большинстве были квартирантами мало, и мы исходим из наиболее очевидной версии объяснения того, где могли жить люди, не имевшие недвижимости в Армавире. Однако скупые сведения на этот счёт всё же есть. Так, К.Ф. Брем, в предвыборную кампанию 1928-29 гг. был лишён избирательных прав, как "эксплуататор наёмного труда". Суть дела заключалась в том, что он был избран председателем артели возчиков, а свою подводу отдал внаём, так как занимался организационными артельными делами. В объяснительной по этому поводу, направленной в Армавирский окружной избирком, К.Ф. Брем в ряду прочего отмечает, что "мы посевом никогда не занимались и живём всегда на квартире, дома собственного никогда ещё не имели". И это был человек, причисленный властями к "эксплуататорам".
В 1928-29 гг. число немцев,
То обстоятельство, что немцы предпочитали квартировать в районах их наиболее компактного проживания, вполне согласуется с теми их настроениями, под влиянием которых они стремились также и приобретать недвижимое имущество в соседстве друг с другом. Известны случаи, когда они это делали вскладчину.
Немцы покупали дома и участки у жителей Армавира или перекупали их уже из вторых или третьих рук.
В дореволюционный период привилегированное положение по многим аспектам внутренней жизни села Армавир имели его коренные жители - черкесо-гаи. В том числе только они имели право на бесплатное наделение участком земли под усадьбу. Любой молодой человек из черкесских армян по достижении 18-летнего возраста, получал участок земли по решению сельского схода, который составляли также только черкесо-гаи. При необходимости, вызванной недостатком земли в старых районах селения, его границы расширялись. Армавирская окраина постепенно отодвигалась всё далее от Кубани - на юг. Во многом, именно так прирезались земли района, в котором в конце XIX - начале XX вв. начали активно селиться немцы. Молодые черкесо-гаи зачастую не нуждались непосредственно в земле, так как имели её более чем достаточно в своей семье или занимались каким-либо доходным делом, которое требовало дополнительного капитала, а не собственно земельного надела. По этой причине черкесо-гаи, не отказываясь от своей привилегии, получали надел нередко лишь для того, чтобы вскоре его продать (или застроить и сдать жилье в аренду квартирантам). Такие участки продавались целиком или по частям. Чаще всего, как пустошь, реже с постройками.
Некоторые немцы, хозяйственная деятельность которых на Кубани сложилась удачно, или те, кто имел достаточно капитала при выезде из Поволжских губерний (хотя, кто поехал бы за тридевять земель, если и дома денег достаточно для того, чтобы купить участок?), составляли одну из категорий лиц, которым черкесо-гаи сбывали свои наделы. Бывало, что немцы покупали земельный план, который уже поменял двух или трёх хозяев. Иногда на участке уже были постройки, и в этом случае он приобретал гордое наименование "имение".
В архиве КТИ г. Армавира хранится достаточно много купчих, которые оформляли такого рода сделки.
Например, в 1911 г. нотариус Адам Петрович Мазарек в присутствии свидетелей И.К. Карташева, А.Ф. Николенко и П.С. Айвазова, оформил купчую крепость. "Таганрогский мещанин Григорий Иосифович Дубина продавал поселянину Самарской губернии, Новоузенского уезда Карлу Георгиевичу Петри, живущие: первый в селении Армавир, а последний в г. Екатеринодаре... благоприобретённое недвижимое имение, доставшееся [Дубине] по купчей крепости..., состоящее в Кубанской области, Лабинского отдела, в селении Армавир, по ул. Шереметьевской под двадцать третьим".
Любопытно, что в той же купчей указано, что Дубина купил "имение" в 1910 г., то есть владел им только 1 год. Здесь же мы находим, что до переезда в Армавир Петри жил в Екатеринодаре,
Соседями Петри в купчей были указаны Ефим Ткаченко, Мартирос Даньянц (Данов), Егор Айвазов и Иван Айдинов.
В переводе на метрическую систему мер, это могло бы составить от 520 до 670 кв.м., то есть, примерно 5-6 соток. Из построек здесь имелся "деревянный дом, крытый соломой, деревянный сарай, крытый камышом, турлучный к[...], крытый тёсом и ещё несколько незначительных хозяйственных построек".
В советский период право собственности владельцев жилья стало ограничиваться. Так, например, нам известно, что Карл Петри упомянутый земельный участок и постройки на нём не продавал и не закладывал свою недвижимость. По крайней мере, в техническом паспорте его "имения" нет таких сведений. Вместе с тем, в 1923 г. мы находим в архивном деле по его имуществу такую справку: "Дана сия гр. Карлу Георгиевичу Петри в том, что находящееся в г. Армавире Кубчеробласти, в "4" милицейском районе ... по Шереметьевской /Энгельса/ ул. под 41 недвижимое имущество со всеми строениями жилыми и нежилыми предоставляется Петри Карлу Георгиевичу в полное пользование и распоряжение до совершения актов отчуждения включительно, но с обязательством, на основании положения о сохранности жилищ, заботиться о целостности и сохранности всех строений, не допуская до слома или сноса таковых без особого на то разрешения Армкоммунхоза".
Муниципализация домов проходила в Армавира в течение 1920-х гг. Надо сказать, что в центральной, части города она началась раньше, чем в тех районах, где в большинстве своём проживали немцы, и некоторые из них имели свои дома. Остановимся на одном примере более подробно.
По улице Глухой (в межвоенный период - Бакунина, совр. Первомайская) проживала довольно многочисленная и относительно небедная семья Лоос.
В списках домовладельцев г. Армавира, составленных в 1915 г. по случаю подготовки выборов городской Думы, мы находим пять поселенцев с этой фамилией. Судя по отчествам, а также по имеющейся у нас информации генеалогического характера, все они являлись родными братьями. Их адреса не всегда указаны полностью и для выяснения общей картины мы использовали материалы подворной переписи, а также инвентаризации дворов и построек 1929 г.
В 1915 г. информация была такой:
• Лоос Адам Филиппович ул. Глухая (ныне Первомайская), 16.
• Лоос Готфрид Филиппович уг. ул. Новой (ныне Ворошилова) и Глухой, 20.
• Лоос Кондрат Филиппович ул. Глухая, 18.
• Лоос Филипп Филиппович ул. Маламинская (ныне Луначарского), 36.
• Лоос Христиан Филиппович ул. Новая, 22.
Очевидно, их отец - Филипп Лоос - к этому времени либо умер, либо не являлся домовладельцем. Кроме того, нам известно, что у братьев Лоос было ещё три сестры. Эта семья была не только очень большой, но и очень дружной. Их трудолюбие, взаимное доверие и выручка помогли им достичь сравнительно высокого уровня достатка, что в период раскулачивания стало основанием для их выселения из Армавира. Улица Глухая была одной из самых "немецких" улиц города, а особенно её участок между современными улицами Ворошилова и Чкалова. Именно там жили Лоосы. Надо полагать, что их семья может послужить примером крепких родственных связей ещё и по той причине, что в непосредственной близости от них - на ул. Глухой в доме 10 - жила семья Шваб, которая, также как и Лоосы, приехала из поволжской колонии Кано. Более того, жена Кондрата Лооса, которую звали Шарлоттой, в девичестве носила фамилию Шваб.
Фото 24. Кондрат (Конрад) Лоос, его жена Шарлотта и дочь Анна (примерно конец 1910-х гг.).
Выяснение истории обустройства Лоосов в Армавире дало нам следующую картину. Пространный земельный участок, на котором в наши дни располагаются три домовладения с небольшими земельными наделами, 4 июня 1909 г. у коренного армавирца Исая Карповича Аксентова приобрёл Готфрид (в более позднее время в документах именуется "Богданом") Лоос. Имение представляло собой практически пустой план с небольшим деревянным сараем. Готфрид Лоос отдал за него 700 руб. Уже в 1910 г. он выделяет из своего владения долю своему брату Кондрату и примерно тогда же дарит часть плана брату Христиану.