#НенавистьЛюбовь
Шрифт:
Ярость в груди моментально взорвалась. Нежность исчезла – стала невидимой серебряной пылью, осевшей на наших ресницах.
– Не трогать? – сощурилась я. – Ты как со мной разговариваешь? Что, решил, что мной можно играть, милый?
Он молчал, и это еще больше бесило.
– Я не играл. Выполнил твою просьбу, – сквозь зубы ответил Даня. – Поцеловал. Опять недовольна?
– Значит, все дело в том, что была моя просьба? – с трудом выговорила я.
Моя просьба. Не его желание.
– Зачем же ты решил выполнить эту жалкую
Это прозвучало издевательски.
Матвеев хотел оставаться спокойным до последнего, но мои слова добили его. Он дал волю своем гневу. Его красивое лицо исказилось от злости.
– Хватит нести чушь! – закричал он. – Хватит меня доставать! Ты ничего не понимаешь и никогда не понимала!
– Так расскажи мне обо всем! Рассказывай! Или ты предпочел потешить эго, развлекаясь со мной? – спросила я, не чувствуя ничего, кроме злости на этого идиота. – Может быть, у тебя припасены новые стихи, Матвеев?
– Какой же ты бываешь идиоткой, – прорычал он. И, ни слова больше не говоря, пошел прочь.
– Урод! – выкрикнула я ему вслед.
– Как скажешь! – донесся до меня его голос.
– Ненавижу тебя!
– Взаимно!
Как же я была зла. Как снова горели мои губы. И душа тоже горела. От ярости.
– Как же ты меня бесишь! – схватив пустой бокал, закричала я. – Ненавижу. Придурок.
Я хотела бросить этот проклятый бокал в стену, но не стала этого делать. Сжала крепко, но все же опустила руку, злая и возмущенная. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я подошла к бару и налила себе простой холодной воды. Пальцы почему-то подрагивали. Внутри кипела ярость.
Почему он все время уходит? Почему он все время сбегает?
А потом меня посетила идея – думаю, не самая лучшая в моей жизни. Но я не стала сдерживать себя.
Я ворвалась в гардеробную в тот самый момент, когда наполовину обнаженный Даня стаскивал ремень.
– Что еще? – поднял он на меня злой взгляд.
– Знаешь, Матвеев, – приблизилась я к нему, – я должна тебя поблагодарить. – Так и не дождавшись его вопроса, за что, я продолжила звонким от гнева голосом: – За то, что ты в очередной раз – и в самый последний – доказал мне важную вещь. Нашей Вселенной никогда не было. Может быть, ты и хороший человек, отличный сын и классный друг. Но как мужчина ты отвратителен. Из тебя получается слишком гнилая вторая половинка, Матвеев. Мы доиграем эту роль до конца. И я буду благодарна тебе за спасение всю жизнь. Но на этом все. Все. Я официально шлю тебя. И ночевать буду у себя.
–
Матвеев направился ко мне, заставляя отходить назад, не сводя с него настороженных глаз. Словно он был охотником, а я – жертвой. И это меня раздражало.
Атмосфера вокруг царила раскалённая – как и мы сами. И все вокруг готово было вот-вот взорваться.
Шаг, еще шаг и еще. Моя спина уперлась в стену. Даня склонился ко мне – наши лбы почти соприкасались. И от такой близости мне снова стало не по себе. Вырваться не получилось – он удерживал меня.
– Ты снова все интерпретировала так, как тебе хотелось, Сергеева. Так, как тебе было удобно, – заговорил он тихо, склонившись еще чуть ниже – его губы почти касались мое щеки. – Не используя логику. Оперируя эмоциями.
– Отвали от меня. Противен.
– Даже если противен, ты все равно никуда не уедешь, Даша. Потому что завтра мы снова продолжаем играть свои роли. И потому что ты должна быть около меня.
– Около тебя будет Серебрякова.
Мне хотелось ударить его и обнять одновременно.
– Хватит про нее говорить! – крикнул Даня, прижимая меня к стене. – Она здесь вообще не причем! Я ничего к ней не чувствую. Она просто друг. Хватит, Даша! Хватит, я устал!
– Просто друг? – с трудом вымолвила я. – Когда ты успел ее бросить, Матвеев?
– Да мы и не встречались никогда! Если бы ты сейчас дала мне возможность сказать – я бы все тебе рассказал! – его голос понизился. – Я бы еще тогда тебе рассказал, если бы ты разрешила. Но ты ведь не захотела слушать.
Мне показалось, или в его глазах мелькнуло отчаяние?..
– Ты обманывал меня? – спросила я прямо.
Он лишь отвел взгляд в сторону. И я только сейчас заметила, что под его глазами залегли круги.
Сердце пропустило пару ударов. Мои руки оказались на его шее – против моей воли. Я заставила его склонить голову и поцеловала – глубоко и зло, заставляя его отвечать мне и срывая с его губ сдавленный стон.
Этот поцелуй терзал наши губы и наши души. Ранил, будоражил, давал надежду и так же легко отбирал ее, оставляя горечь.
Он был яркой вспышкой, ослепившей нас обоих.
– Хватит, Даша. – Уже во второй раз отстранился от меня Матвеев, держа за запястья. Его грудь тяжело опускалась и поднималась.
– Почему? Почему ты снова оттолкнул меня? – выкрикнула я.
– Не понимаешь? – усмехнулся он.
– Захотел поиздеваться?
– Глупая. Вовсе нет.
– Объясни. Объясни, наконец!
Его губы изогнулись в улыбке.
– Поцелуй с человеком, которого любишь и хочешь, дает слишком сильные ощущения. А если тебя любят и хотят в ответ, эти ощущения не просто складываются. Они увеличиваются в квадрате. Я на пределе, Даша. Еще бы минута, и я бы просто не смог себя контролировать.