Ненавистный рыцарь на белом коне
Шрифт:
Поняв куда я клоню, сэр Горан воинственно заявил:
— Но у неё не было корзины для сбора груш. Куда бы она их собирала?!
— Сэр Горан, — произнесла я, — у девушки были заняты руки посудой с тлеющим трутовиком. Вы можете поклясться Господом Богом, что на земле не было корзины?
Раз все они тут религиозные, то побоятся сказать то, в чём не уверены. Даже злобный «ястреб».
— Нет, — сдался Горан.
— А вы, доблестный сэр Брэнот? — Спросила я, а сама затаила дыхания, поскольку уверенности у меня не было.
— Нет, — к моему облегчению ответил
— Кажется на земле что-то было, — вставил оруженосец, вспоминая то, чего, скорее всего, не было.
В душе я возликовала – план удался.
И тут поднялся сэр Мокшан.
— Но она сама ничего нам не сказала, отчего же девица не оправдывается?
— Мудрый сэр Мокшан, — произнесла я. — Она вас боится пуще грозы, вот и не может ни слова вымолвить, только плачет. Доблестные и справедливые рыцари, эта девушка была одна в лесу чтобы собрать груш для пропитания. Она не живёт в замке, ей не подают на стол, она бедна и вынуждена питаться чем Бог пошлёт. Та груша с осиным гнездом – единственное плодовое дерево, что мы встретили с сэром Стояном. Чтобы отогнать опасных насекомых, приютивших на дереве она зажгла трутовик, но синий дым обескуражил проезжавших мимо доблестных рыцарей и приняв за ведомство то, что было обыденным для простых людей делом, её бросили в темницу. Сидя в грязном зловонном подземелье бедная девушка почти утратила рассудок. Прошу, доблестные и справедливые рыцари, примите решение, положа руку на сердце, не загубите невинную душу.
Моя, я бы сказала, незамысловатая речь произвела на мужчин времён средневековья сильное впечатление.
Заговорил сэр Мокшан:
— Примите нашу благодарность, дама Фотиния, за то, что открыли нам глаза на некоторые вещи. А теперь, прошу удалится, мы с Орденом будем решать судьбу этой… девушки.
Я немного разочаровано поклонилась и вышла за дверь. Там и осталась дожидаться вердикта. Так я не нервничала даже на защите диплома. Кусала губы, грызла ногти. А вдруг упрямые глупцы погубят бедняжку. Решат подтвердить доводы испытанием водой, например. И в результате: «не всплыла, значит невинная была душа, помолимся за неё сэры душегубы». Хотела прислушаться, чтобы понять к чему рыцари склоняются, но стражники не дали подойти мне близко к двери. Прошло минут десять пока я не находила себе места. Наконец двери открылись. Первым вышел сэр Ерослан и направился ко мне.
— Прими наши «поздравляю», дама Фотиния, вы блестяще выступили и нас всех поразили. Лесную деву определили неповинной. Сейчас с ней беседует сэр Брэнот, предлагая остаться в замке, но судя по всему, ноги мы этой нимфы здесь больше не увидим.
Я издала вздох облегчения и, даже забыв поблагодарить сэра Ерослана, поспешила к Верее. Лесная дева сидела на лавке перед сэром Брэнотом с пухшим от слёз лицом. Рыцарь что-то вкрадчиво говорил ей. Заметив меня он повернул голову и произнёс:
— Я даровал две корзины припасов и моток ткани деве.
— Верее, деве Верее, — поправила я.
— Деве Верее, — повторил лорд Макотский. — Вы устыдили меня сегодня, дама Фотиния. Когда живёшь в замке забываешь, что многим приходится
Когда Брэнот отошёл, Верея подбежала ко мне и взяла за руки.
— Я чувствую присутствие двух ведьм здесь, в этом доме. И одна из них – мужчина.
— Что? — Не поняла я. Ожидала услышать совсем другое.
— Верея отплатит за добро, — добавила лесная дева перед тем, как выбежать вон из замка, впрочем, не забыв прихватить две дарованные ей корзинки.
Трапезничать предстояло со всей рыцарской братией. Я переоделась в платье Изеллы. И приняв похвалу Дарены за находчивость в помощи девушки, что было приятно (служанка, правду сказать, скупа на комплименты), направилась в обеденную залу. Рыцари за исключением Брэнота и Горана уже расселись перед столом с изысканными яствами. Изелла постаралась на славу.
Дарек сидел на лавку в отдалении от места хозяина. Что ж с появлением друзей по Ордену мне тоже придётся сесть поодаль. Я выбрала место где сидели Ерослан и Доброжир – самые приятные для меня рыцари после Брэнота. После Брэнота?!
Когда я подошла Ерослан и Доброжир отодвинулись друг от друга, освобождая мне место между ними. Чтобы перелезть лавку пришлось приподнять полы платья и тут как назло гомон резко замолк и все уставились на мои лодыжки. Я виновата улыбнулась и усевшись, придвинула ближе тарелку с двузубой вилкой.
— Отличная речь, — похвалил Доброжир. — Если меня прихватят за сбором груш и обвинят в ведомстве, могу я на вас рассчитывать?
— Несомненно, — кивнула я.
— И отличные ножки, — вставил Ерослан. — Я тоже могу на вас рассчитывать?
— Смотря в чём, — усмехнулась я.
Ерослан одарил меня нечитаемым взглядом. А потом оба воззрились мне за спину. Я тоже обернулась и увидела стоящего позади недовольного Брэнота.
— Вы забыли, где ваше место, дама Фотиния? — С нажимом спросил лорд Макотский.
— Славный Брэнот, тебе, верно, известно, что особо ценные приобретения одного из рыцарей принадлежат всему ордену. А дама Фотиния, её грудь и ножки – весьма ценное приобретение. — Не к делу влез граф Сиены.
— Сэр Ерослан, на нашу свадьбу прибудет достаточно молодых девиц, чтобы удовлетворить вашу страсть к женскому вниманию, — побагровел лорд Макотский.
— Ну тогда, быстрее бы свадьба, — развёл руками граф Сиенский.
— Извините, — обратилась я к Доброжиру и Ерослану и поднялась.
В зале снова воцарилась тишина и все уставились на меня, вероятно, в надежде снова увидеть лодыжки, в чём я их и не разочаровала. Брэнот за локоть повёл меня к стулу, стоящему рядом с хозяйским.
— Видите себя скромнее, — прошипел он мне, а потом распорядился, обращаясь к слугам. — Наливай чарки! — Ждан и Вторуша орудуя виночерпием принялись выполнять приказ. – Благородные рыцари Ордена чести, приветствую вас в моём доме! Да не затупится ваш клинок!
Вслед поднялся сэр Мокшан.