Необратимость

Хартманн Дженнифер

Остановившись перед стальной дверью, ведущей к моему новому рабочему месту, я поднимаю подбородок и впитываю яркие цвета вывески - пурпурный и королевский синий. Не понимаю, почему я не могла устроиться в ресторан или в офис. Наушники давили бы на меня гораздо меньше, чем эта блестящая повязка на голову. Я сжимаю ремешок сумочки, ярко-желтые ногти оставляют на моей ладони отпечатки полумесяцев.

Ты можешь это сделать. Глубокий вдох. Назад дороги нет.

Резко выдохнув, я распахиваю тяжелую дверь, и на меня

тут же обрушиваются ароматы ландыша, жасмина и теплой амбры. Это успокаивающий бальзам для моих расшатанных нервов.

Рыжеволосый мужчина с веснушками кивает мне, когда я оказываюсь в тускло освещенном коридоре. Скорее всего, я выгляжу такой же потерянной, какой чувствую себя.

– Привет.
– Я останавливаюсь перед ним, заметно волнуясь.
– Я пытаюсь вспомнить, где находится гримерка?

Мужчина окидывает меня взглядом с головы до ног.

– Ты новая девушка?

– Да.
– Я тяжело сглатываю.
– Я Пчелка.

Он крепко сжимает протянутую мной руку.

– Тебе подходит, - говорит он, все еще рассматривая меня.
– Куини только что спрашивала о тебе. Ей не терпится увидеть, на что ты способна.

– Она сказала, чтобы я пришла на час раньше. Надеюсь, я вовремя.

– Да. В конце коридора поверни налево, первая дверь справа. Ты не пропустишь.

– Спасибо.

– Меня зовут Лен, - добавляет он, прежде чем я проношусь мимо.
– Если тебе что-нибудь понадобится, я к твоим услугам.

Мужчина огромный и пугающий, но взгляд у него теплый и безопасный.

– Принято к сведению.

Я грызу ноготь большого пальца, нервно улыбаюсь, и продолжаю свой путь по темному коридору. Слышны голоса, смех. Вдалеке гремит музыка, достаточно громкая, чтобы заглушить стук моего сердца.

Незнакомая женщина встречает меня так, будто мы дружим уже много лет, и останавливает перед самым входом в гримерку. Волосы цвета вороного крыла собраны в высокий хвост, блестящие локоны падают на одно плечо.

– Привет! Пчелка, верно?
– Она окидывает меня взглядом, сверкая белоснежными зубами.
– Девочка, там большая толпа. Не хочу тебя пугать, но выходные на Хэллоуин у нас самые загруженные после Суперкубка. Твои чаевые будут просто сумасшедшими.

Она одета как какая-то королева пауков, блестящие кружева, похожие на паутину, переливаются на ее смуглой коже.

– Никакого давления.
– Я натянуто смеюсь, улавливая аромат духов с запахом жимолости.
– Где Куини?

– В гримерке, спрашивает о тебе каждые две минуты.
– Она вздергивает брови.
– Она полна надежд. Говорит, что ты произведешь фурор.

Я сжимаю руки в кулаки.
– Единственное, что я испытываю сейчас, - это тошнота.
– Что ж, спасибо за теплый прием. Ты выглядишь великолепно.

– О, спасибо.
– Она перекидывает свой конский хвост через плечо и достает розовую жевательную резинку.
– Мы здесь одна семья. Никакой конкуренции. Мы поддерживаем друг друга, как сестринство.

– Мне это нравится.

Шлепнув меня по заднице, она подмигивает

мне.

– Я Ариэль, местная хранительница обуви. Если тебе когда-нибудь понадобится запасная пара каблуков, мой шкафчик забит до отказа. Обращайся.

Я улыбаюсь ей вслед, а затем поворачиваюсь к двери, украшенной серебряной табличкой с надписью: «Гримерная».

Ну вот…

Я вхожу в помещение, тут же замечая Куини возле стойки с косметикой. Одна из девушек помогает ей выбрать парик. Ее золотисто-карие глаза следят за мной, когда я бросаю сумочку в один из пустых шкафчиков и закрываю его, а затем смотрю на соседний шкафчик, на котором имя Ариэль зачеркнуто и заменено на «Туфли, туфли и еще раз туфли».

– Ты пришла, - говорит Куини, затягиваясь сигаретой с величественным, хладнокровным видом.
– Я сомневалась.

Подойдя к ней, я провожу потными ладонями по своему костюму.

– Правду?

– Всегда.

– Я тоже сомневалась.

Она улыбается мне и закидывает ногу на ногу, ее темно-коричневая кожа сияет от косметического масла.

– Я знаю.
– Затем она машет рукой девушке, поправляющей ее парик, встает с кресла на колесиках и приближается ко мне, как грациозная газель.

– Ты очень похожа на свою маму.

У меня по коже бегут мурашки от этих слов.

– У нее не такие пышные волосы.

– Нет, но сердце у нее такое же.
– Она с нежностью смотрит на меня.
– У меня есть два правила, так что слушай, ангелочек.

Я переступаю с ноги на ногу.

– Хорошо.

– Первое - всегда носить с собой перцовый баллончик.

Я морщу нос. У меня нет перцового баллончика.

Если вселенная решила сохранить мне жизнь после похищения, долгих лет плена и последующих ужасов, из-за которых мое заключение стало похоже на спа-терапию, то вряд ли я стану жертвой какого-то бандита, притаившегося за мусорным баком в переулке.

Но я все равно киваю, вежливо улыбаясь.

– Второе… - Она окидывает меня взглядом.
– Прими это.

– Принять?

– Да. Все это. Взлеты и падения. Хорошие и плохие дни. Не позволяй стыду проникнуть в тебя. Не думай слишком много, - говорит она мне.
– Речь идет о расширении границ. Освобождении. Почувствуй музыку, толпу, движение. Позволь им направлять тебя, питать тебя.

Трепетное чувство расцветает в моей груди. Сглотнув, я вздергиваю подбородок, изучая ее, и вижу любовь, светящуюся в ее глазах. Приятно чувствовать, что обо мне заботятся.

Как будто я все еще имею значение.

Сжав мою руку, Куини возвращается в свое кресло, пока женщина рядом с ней меняет парик, поправляя длинные локоны огненно-рыжих волос.

– Ты нервничаешь.
– Она улыбается, белые зубы сверкают на фоне ее темной кожи.
– Прими и это. Волнение придаст тебе сил.

Кивнув, я подаюсь вперед, перебрасывая волосы через плечо.

– Я никогда раньше не делала ничего подобного. Но встреча с тобой в кафе показалась мне… знаком судьбы или чем-то в этом роде. Я не знаю.