Необычайные каникулы Мишеля
Шрифт:
Должно быть какое-то простое объяснение. Я не верю в колдунов... Чушь это!..
Ив не обратил внимания на ее пренебрежительный тон. Он продолжал размышлять.
Послушай,— наконец сказал он.— Я думаю... у нас есть возможность это проверить!
Когда Медар, дядя Франсуа и "большие" отправились в конце дня на пастбище, близнецы дали им возможность уйти подальше и только потом попросили у тети разрешения пойти следом за ними.
А вы не заблудитесь?— забеспокоилась молодая женщина,
Да нет, тетя, мы их быстро догоним!— бодро сказала Мари-Франс.
Ну ладно... Но ведите себя хорошо! И будьте осторожны!
Близнецы побежали, делая вид, будто хотят догнать старших. Но, едва выйдя с фермы, замедлили шаг.
В этот раз тебе пришла в голову хорошая мысль!— похвалила брата Мари-Франс.— Но я кое-чего не понимаю...
Ив, гордясь заслуженной похвалой, солидно спросил:
И что же тебе непонятно?
Вот что. Почему Мотэн коров Арсена убил, а дядиных — только напугал?
Как ни велико было желание Ива снова блеснуть сообразительностью, он не нашел никакого правдоподобного объяснения.
К-хм... Может быть...
Но ни 'одной здравой мысли ему в голову не пришло.
А может,— продолжила Мари-Франс,— просто побоялся?.. В первый раз люди могли подумать, что колдовство — это так, болтовня, а настоящая причина — этот... как дядя говорил?., метеоризм. Потом, дядюшка Арсен был старый, он, наверно, не очень-то мог за себя постоять. А дядя Франсуа — совсем другое дело. И если коровы на том же самом пастбище погибнут во второй раз, это всем покажется странным! Да и жандармы заинтересуются, расследование начнется...
Вот именно!— воодушевился Ив, готовый присвоить версию сестры.— Он напугал коров — и подумал, наверно, что дядя на пастбище больше их не оставит...
Может, он хочет заставить дядю Франсуа продать землю, чтобы ее купил мсье Станислас...
Тогда понятно, почему Мотэн был вчера у Станисласа. Они должно быть, сообщники!..
Дети долго молчали; потом Ив заметил:
В сущности, нет ведь никаких доказательств, что коров напугал не какой-нибудь зверь... Например, волк...
Перспектива встречи с волком, видимо, не очень-то улыбалась девочке, и она быстро ответила:
Ну, во-первых, во Франции волков больше нет, если хочешь знать!
Есть!
Нет!..
Тут они подошли к дороге, бегущей по дну лощины, и спор сам собой прекратился. Прежде чем ступить на дорогу, они внимательно огляделись.
Можно идти!— сказал Ив.
А если мы кого-нибудь встретим и что-нибудь будет не так, всегда можно позвать взрослых...
Дядя, Мишель и Даниель были в общем-то недалеко, и это придавало близнецам смелости. Не доходя до пастбища, они поднялись на гребень холма и пошли вдоль меловой скалы, нависающей над дорогой.
Надо бы теперь подойти поближе...— пробормотал Ив, храбрости у которого, когда пришло время решительных действий, значительно поубавилось.
Он
Смотри...— сказал он.
Мари-Франс увидела между скалой и зарослями кустарника узкий проход. В некоторых местах его перегораживали еловые ветки, но в общем это был настоящий коридор, идущий вдоль скальной стены.
Теперь ты. видишь, что никакого колдовства тут нет?—тихо торжествовала Мари-Франс.— Вот так он и исчез!..
Она колебалась недолго. Время шло, медлить больше было нельзя. Им еще нужно было догнать дядю, чтобы их уход с фермы не выглядел самовольной отлучкой.
Девочка скользнула в проход; Ив последовал за нею. Они быстро продвигались вперед, отводя рукой ветви, иногда преграждавшие им путь. Под ногами шуршала сухая хвоя.
Ив чуть не налетел на сестру, когда та внезапно остановилась.
Он сразу заметил расщелину в скале, достаточно широкую, чтобы в нее могли войти сразу два человека.
Хотя близнецы были готовы к чему-то подобному, удивление их не стало от этого менее сильным.
— Что будем делать?— спросила Мари-Франс.— Посмотрим, что там?
Надо бы сбегать за фонариком,— сказал Ив.— Может, там какая-нибудь яма...
Мари-Франс, однако, уже вошла в коридор, который начинался за расщелиной. Правда, выступ скалы загораживал свет; дальше мрак становился все гуще.
Ты прав,— признала она.— Мы потом придем сюда с фонариком.
И еще возьмем веревку, спички и свечу, на случай, если фонарь погаснет,— заявил Ив; решительные действия откладывались, и воодушевление вернулось к нему.
Не теряя более времени, они вернулись к дороге и быстро догнали остальных.
На следующее утро Франсуа Дарвьер отправился доить коров только с Медаром. Молодой работник, казалось, забыл о своей обиде; во всяком случае, он уже не твердил, что его зря обвинили в недобросовестности.
Надеюсь, на этот раз,— сказал он шутя,— я хорошо забил эти чертовы колышки!
Стало быть, можно надеяться, что несчастного случая больше не будет... Да, Медар, конечно, ты тут ни при чем... Но все ведь могло кончиться куда хуже. Особенно мне не нравится, что мы так и не знаем, чего так испугались коровы. У тебя нет никаких мыслей на этот счет?
Дядя Франсуа не обратил внимания, что Медар, прежде чем ответить, как-то странно замялся.
Нет... к сожалению...
Небо было затянуто тучами; утро выдалось прохладным.
Видно, без дождика нынче не обойдется...— заметил Франсуа Дарвьер.
Когда они добрались до поворота, откуда открывался вид на пастбище, оба остановились как вкопанные: ограда была открыта, а коровы исчезли!
Франсуа Дарвьер взглянул на Медара, который вдруг сильно побледнел.
Ну что, опять скажешь, что вечером хорошо закрыл ограду?.. Коровы, должно быть, сами сняли с себя цепи и пошли посмотреть, не лучше ли травка по соседству?..