Необычайные каникулы Мишеля
Шрифт:
Что это вы там шушукаетесь?
Вот что, дядя!— начал Мишель.— Мы должны тебе кое-что рассказать...
Мы хртели тебе помочь,— продолжал Даниель,— и позавчера отправились в засаду на пастбище...
И заметили Бурбаки, который прогуливался в окрестностях... Почему же он говорит, что не покидал свое стадо уже три недели... до вчерашнего дня?
Удивленный Франсуа Дарвьер ответил не сразу.
Надо было бы его об этом спросить!— сказал он наконец.— В его возрасте, знаете, можно и перепутать... А может, такая ночная прогулка для него вовсе не означает "покидать
Мишель и Даниель пришли к выводу, что пастух, кажется, говорил вполне искренне и с самыми добрыми намерениями... Но в это же время у них оставалось ощущение, что не все в его поведении так просто.
Они наконец отправились домой. Дядя, оставив все дела, запланированные на сегодняшний день, решил отправиться в жандармерию и заявить, что кто-то предпринимает против него враждебные Действия, нанося ущерб его хозяйству...
Вернулся он с бригадиром и жандармом. Они отправились на пастбище осмотреть место происшествия; возвратившись, бригадир ничем не смог порадовать фермера.
Скажу вам откровенно, мсье Дарвьер. Моя бригада немногочисленна, как вы знаете, а у вас— ни одной улики. Мы, со своей стороны, тоже ничего не нашли. Выделить вам для охраны скота хотя бы одного жандарма совершенно невозможно. Да это и бесполезно: злоумышленник наверняка будет теперь осторожнее. В общем, я вижу один выход: постарайтесь найти его сами.
Несмотря на мрачное настроение, Франсуа Дарвьер вынужден был с ним согласиться.
Хорошо, бригадир, я вас понял! Попытаемся выпутаться, как говорится, собственными силами...
На сей раз дядя не просил хранить происшедшее в тайне от близнецов и Софи. Слишком велико было на ферме всеобщее смятение. У Фанни, как и у тети Жиль, руки опускались: они не знали, за что браться.
Близнецы долго ходили вокруг объемистого пакета, который дядя принес из Лошнэ. "Большие", видимо, знали, что это такое: во всяком случае, любопытства они не выказывали.
"Малыши" нашли вскоре другое занятие. Они принялись собирать то, что у них торжественно называлось "снаряжение для похода". В пустой погреб в риге они принесли карманный фонарик, две свечи, коробок спичек, завернутый в лоскут от старого плаща... И еще веревку, связанную из кусков бечевки, какие им удалось найти. Оставалось лишь дождаться подходящего момента.
Суетливое возбуждение, в котором они находились, не ускользнуло от внимания других членов семьи. Возможно, поэтому после обеда им не удалось улизнуть.
Ну и пусть!— заявила Мари-Франс.— Отправимся вечером!
Видела?— спросил Ив днем.— Дядя Франсуа отнес пакет в конюшню. Интересно, что в нем такое?..
Вечером, когда все сидели за столом, дядя сказал:
Отныне кому бы то ни было запрещено подниматься на голубятню! Это опасно! Пол там очень ветхий, и кончится тем, что кто-нибудь провалится...
Мари-Франс перехватила взгляд, которым обменялись Мишель и Даниель. Она догадалась: у "больших" есть какая-то тайна.
Видишь?—сказала
Ив подумал, что ночью, когда они с Мари-Франс будут обследовать подземный ход, "большие" окажутся далеко и не услышат, если они с сестрой станут звать на помощь. Ему стало немного не по себе. Но он так и не нашел веских доводов, чтобы отложить поход... Ночью, когда в доме воцарилась тишина, близнецы тихонько вышли во двор, захватив с собой ключ от ворот. Забежав ненадолго в ригу за снаряжением, они выскользнули с фермы.
10
Ух, какой длинный ход! Как, пойдем дальше?— спросил Ив.
До пастбища близнецы добрались без приключений. Как только они вошли в пещеру, Мари-Франс зажгла электрический фонарик.
Перед ними уходил в толщу скалы длинный коридор с известняковыми стенами.
Конечно!— подтвердила Мари-Франс.— Мы пойдем до конца!..
Они двигались друг за другом вдоль галереи и в конце концов вышли в какой-то грот, который был лишь чуть выше, чем остальное подземелье, но гораздо шире. Прежде чем продолжить путь, девочка осторожно обвела "зал" лучом фонарика. В углу она обнаружила штабель ящиков; верхний ряд их был без крышек.
Видишь? Видишь?— спросила она брата, невольно понизив голос.
С колотящимся сердцем они подошли поближе— и увидели в ящиках черные матовые камни, казавшиеся оплавленными.
Значит, это шахта. Она и была обозначена на том плане!— торжествовал Ив.— Вот почему мсье Станислас так мечтает ее заполучить. Ему известно, что она существует! Поэтому он и хотел купить пастбище...
Если он знает про шахту, зачем ему нужен план?—как всегда логично возразила Мари-Франс.— И вообще откуда ты взял, что это шахта?
Она предположила, что ящики сюда, возможно, принесли из какого-нибудь другого места: ведь в шахте должны быть подпорки, чтоб не было обвала.
—А это — просто тайник,— заключила она.
Ив, задетый за живое, настаивал, что надо закончить осмотр. В конце зала начинался другой коридор. Они вошли туда и обнаружили, что он разветвляется на три узких прохода. После первой, неудачной попытки, которая привела их к решетчатой двери, закрытой на ключ, они вышли в конце концов к месту, где потолок поддерживали грубые деревянные опоры — то, что шахтеры называют кровлей. Но больше всего их удивили большие металлические цилиндры с медными кранами и круглыми циферблатами, соединенные между собой резиновыми трубками.
Ну, что я тебе говорил? Это настоящая шахта!— торжествовал Ив.— А это паяльники! Я знаю, я видел такие в мастерской у нас в коллеже. Ну, что скажешь?
Но Мари-Франс ни за что не хотела признать себя побежденной. Потерпев поражение в области техники, она все равно считала, что последнее слово должно остаться за ней.
Пусть Ив прав, утверждая, что это шахта; но насчет паяльника — это уж извините!
Как бы не так! Паяльник, я тоже знаю, это для того, чтобы паять. А здесь что паять? Эта штука наверняка для чего-то другого!..