Необыкновенная жизнь Гесара, царя Линга
Шрифт:
На следующий день, после того как выбросили мешок, нагини услышала голос, звучавший из её сердца, как если бы там кто-то находился.
— Мама, — сказал он, — пришло ли мне время родиться? Могу ли я выйти из твоей макушки?
Бедная Гонгмо снова пришла в ужас.
— Если ты демон — выходи из моей головы, как тебе угодно, ведь я не могу тебя остановить. Но, если ты — бог, то прошу, родись обычным способом. Тротунг и Гьяса гневаются на меня. Когда они увидели странный мешок, появившийся из меня, они решили, что я принадлежу к роду демонов, и, испугавшись, что моё присутствие может навлечь беды на страну, могут вообще убить меня.
Голос отвечал:
—
Выйдя из шатра. Гонгмо с удивлением обнаружила всё то, что описал ей исходивший из неё голос. Возле каждого из животных, которых даровал ей отец Менкен, лежали только что рождённые детёныши. Землю укрывал снег разных цветов: жёлтого, красного, синего и чёрного, из которого пробивались золотые цветы — всё это создавало впечатление пёстрого ковра, а с неба падал белый рис, сияя серебристыми искрами.
Несколько мгновений нагини смотрела на все эти чудеса, но, вспомнив, что она должна родить ещё одного ребёнка таким же чудесным образом, как и предыдущих, она вернулась в свой шатёр.
Затем из белого канала, открывшегося у неё на макушке, появилось белое яйцо, отмеченное тремя пятнышками, похожими на три глаза.
«Какая странная штука, — подумала Гонгмо. — Несколько мгновений тому назад я слышала внутри себя голос маленького мальчика, а теперь появилось это яйцо». Она обернула его тканью и спрятала за пазухой своего платья [44] . Немного позже оно само по себе раскрылось, и из него появился маленький мальчик с кожей золотистого цвета. У него было три глаза.
44
Тибетцы — как мужчины, так и женщины — носят довольно просторную одежду (тиб, чуба), которую подпоясывают, в результате чего образуется подобие большого «кармана» у груди. Так как других карманов в одежде не предусмотрено, тибетцы складывают туда всевозможные вещи. Женщины носят в них детей, чтобы держать их в тепле, особенно зимой, когда сверху надевают одежду с меховой подкладкой.
На этот раз новорождённый, казалось, не собирался улетать, как это сделали его братья. Мать грустно смотрела на его лицо, понимая, что третий глаз может вызвать гнев у Тротунга и Гьясы, и это повлечёт за собой новые мучения. Чтобы этого не случилось, она извлекла третий глаз из межбровья мальчика своим пальцем. А затем, держа малыша на руках, она спросила:
— Откуда ты пришёл? Почему ты родился у меня? Почему все мои питомцы сегодня принесли потомство?
Ребёнок отвечал:
— Многие годы я был индийским отшельником, предаваясь аскетическим практикам в глухом лесу. Силой добродетели от этих практик я переродился в чистой земле Кхорло Дем- чога и Дордже Пхагмо, а имя моё было Тхубпа Гава. Многие демоны на этой земле желают уничтожить Учение. Я пришёл, чтобы начать войну против них и помешать осуществлению их злобных намерений. Мне нужно было воплотиться в человеческом теле, чтобы выполнить эту задачу. Я взял в качестве опоры твоё тело, чтобы сформировалось моё.
Что касается потомства твоих животных, родившийся жеребёнок — это тулку Нангва
То, что распустились золотые цветы, означает рождение многих святых мудрецов в Линге. Чёрный снег — это Луцен, чёрный демон с севера, я пущу стрелу промеж его глаз. Жёлтый снег предсказывает мою победу над Кукаром, царём Хора. Я оседлаю его шею и, поднявшись над ним, поражу его насмерть. Таким же образом синий и красный снег, соответственно, указывают на захват царств Сатама и Шингти.
Белый луч радуги, что коснулся тебя, свидетельствует о моей связи с божествами: они будут моими советчиками и помощниками.
В полдень был сильный снегопад. Чудеса, явленные вместе с рождением её сына, поглотили всё внимание нагини, и она совсем забыла свои обязанности служанки. Ближе к вечеру Гьяса, заметив, что Гонгмо не очистила от снега вход в шатёр и не наносила воды из родника, взяла палку и направилась к шатру девушки, намереваясь побить нерадивую помощницу.
Нагини заметила её ещё издалека через прорезь в занавеси. Она испугалась.
— Гьяса идёт сюда, — сказала она сыну. — у неё в руках палка, и лицо пылает гневом. Она изобьёт меня до полусмерти. Лучше всего будет, если мы сможем убежать.
— Не бойся, — ответил маленький мальчик. — Я поговорю с ней. Я спустился сюда из божественного мира для того, чтобы сразиться и уничтожить нескольких могущественных демонов. Будет удивительно, если я не смогу справиться с простой женщиной.
— О, сын мой, — взмолилась нагини, дрожа от страха, — не будь столь поспешен в решениях. Ты ещё не видел женщин этой земли, до чего их может довести любовь и ревность.
— Не бойся, — отвечал малыш, — просто поставь меня на землю.
Гонгмо повиновалась, и первое, что увидела Гьяса, войдя в шатёр, был ребёнок. Маленький, очень красивый мальчик с большими глазами и длинными чёрными волосами стоял прямо перед ней. Он пристально и серьёзно смотрел на неё.
Поражённая, она стояла неподвижно, уронив свою палку, не в силах произнести ни слова.
— Послушай меня, — сказал ей малыш. — Так как ты не знаешь меня, я представлюсь тебе. Со стороны отца я родственник Кукара, царя Хора, из рода Хачен Хор. Моя мать из рода чёрных демонов, племянница Луцена, правителя Севера. Я же, по существу, демон о девяти головах, который пришёл, чтобы разрушить Китай и Индию. Не сопротивляйся, ибо я просто хочу тебя съесть.
Говоря это, он пританцовывал, переступая с ноги на ногу взад-вперёд.
Гьяса, бледная от страха, собрав остаток сил, выскочила из шатра и, не заходя в свой, поспешила к Тротунгу. Она ворвалась к нему, словно умалишённая. Потребовалось некоторое время и несколько чашек чая, прежде чем она снова обрела дар речи. Затем она поведала своему деверю всё, что видела и слышала, умоляя его уничтожить демона.
Тротунг некоторое время размышлял. Предсказание, написанное в семейной книге, сбывалось с невероятной точностью. Он больше не сомневался в том, кем был этот малыш, и неприязнь, испытываемая им, вспыхнула с новой силой.