Непримиримые

Журёнкова Юлия

– Ты чего такая грустная? – спросил сидевший рядом с Олей Тимофей, который заметил, что я явно пребываю в не самом лучшем расположении духа.

– Да так, - вздохнула я с грустным видом, накалывая на вилку омлет и вертя столовый прибор в руках. Кусок в горло не лез.

– Я же вижу, что что-то не так. Кто обидел?

– Никто, разве такую, как я, может кто-то обидеть?

– Никто и не знает, какая ты. Девушка-загадка, - усмехнулся спортсмен.

– Дай угадаю, мелкий уже нашкодить успел? – вставил свое слово Гараничев.

– Как

ты узнал? – спросила я, усмехнувшись.

– Ну, во-первых, ребята уже рассказали нам о вашем вчерашнем конфликте. Забей, они просто не привыкли. Да и к тому же он сверлит тебя глазами битые десять минут.

Я подняла глаза на столик норвежцев. Все ребята спокойно ели, что-то обсуждая, и только рыжий паренек не вписывался в обстановку. Он, словно вырванный из реальности, с недовольным – или расстроенным? – лицом поедал свой завтрак, не особо торопясь.

– И только не говори, что ты зря согласилась на эту работу, - встрял Леша Волков, не прожевав до конца еду, поэтому мы сначала поняли только половину фразы.

– Да не в этом дело. По-моему, они того и добиваются, чтобы я отказалась от этой должности сама, - ответила я, отпивая сок из стакана.

– Они просто еще не знают, на кого напали! – засмеялась Катя Глазырина.
– После первого выговора с твоей стороны сразу заткнутся. Привыкни к тому, что норвежцы – господа своевольные.

В кармане запиликал телефон – время собираться на тренировку. Через десять минут мы должны были быть на трассе.

– Извините, мне пора! Встретимся на тренировке, - обратилась я к ребятам и встала из-за стола.

Убрав за собой посуду, я направилась к столу норвежцев, в сторону которого я не очень то и хотела идти. Неужели вся моя охота работать с одной из самых сильных команд мира растворилась за секунду, разбившись о слова молодого спортсмена?

– Через пять минут жду всех около крыльца, - сказала я и, развернувшись на каблуках, пошла в номер за необходимыми вещами: я собиралась записывать нужные мне сведения и данные.

К крыльцу, на удивление, все пришли вовремя, и мне не пришлось ждать неугомонную компанию парней, которая, даже выходя из отеля, умудрилась полным составом чуть ли не упасть со ступенек в процессе толкания друг друга.

Ничего не сказав, я просто пошла в сторону трассы, кивнув норвежцам. Всю дорогу я тщательно оглядывалась по сторонам, не желая упустить из виду ни единой части окружающего меня ландшафта. Уж больно вокруг было красиво, а уж для меня – человека, который впервые выехал за пределы родной страны, - здесь все казалось волшебным.

Дойдя до начала трассы, парни начали потихоньку подготавливаться к езде: доставали из-за спины лыжероллеры, надевали перчатки и собирали волосы под банданы или кепки. Следом за нами стали подтягиваться и остальные команды, которые эту тренировку проводили абсолютно самостоятельно.

– Мэм, будут распоряжения?
– засмеялся Ус, щурясь от солнца и прикрывая глаза ладонью.

– Нет, эта тренировка целиком и полностью ваша, я тут только для

того, чтобы если что перебинтовать конечности, если кто упадет, и чтобы никто не сбежал. Не забудь, кстати, напомнить его высочеству, что у него через полтора часа контрольные два километра.

Норвежец кивнул и со смехом отдал мне честь. Тренировка началась.

Какое тогда зрелище предстало моему взору! Около двух десятков накаченных парней, а некоторые были даже без футболок… И все абсолютно бесплатно. Многие женщины мира, а особенно фанатки биатлона, готовы были отдать баснословные деньги за подобного рода вид…

Я наблюдала за парнями, «заполняя документы». Особенно мое внимание привлекал торс Симона Фуркада. Хоть француз, в отличие от своего брата, не был самым сильным в мире, природа явно одарила его внешностью… Тело просто нереальное, а особенно это было видно сейчас: каждый мускул напрягается, а лицо сосредоточено…

– А ты почему не катаешься?
– спросил меня Мартен, остановившись рядом, чтобы перевести дух.

– Я привезла с собой только одну пару лыж, - улыбнулась я.
– К тому же, лыжероллеры это не мое.

Я вспомнила, как хорошо умею падать на них и разбивать колени об асфальт.

– О, так ты обратись к Симону, он в этом деле лучше меня. Мне как-то снег ближе. Думаю, брат с удовольствием даст тебе пару уроков, а роллеры можешь взять у меня или у кого-нибудь из ребят. Думаю, тебе никто не откажет.

– Почему ты так думаешь?
– усмехнулась я. Последние его слова веселили.

– Можешь не верить, но этим парням, - он показал на всех ребят, что катались по трассе, - ты понравилась. Просто ты новенькая и нам нужно привыкнуть к тебе. Но если дружишь с нашими друзьями, то и с нами, думаю, общий язык найдешь. Ладно, я поехал, - сказал француз и вернулся на трассу.

Заполнив дневник тренировки, который я вела специально для тренеров, я развалилась на траве и блаженно прикрыла глаза, в тайне надеясь немного вздремнуть, но не тут то было. В рюкзаке Шипулина заверещал –да, именно, он буквально разрывался писклявым рингтоном – на весь лес телефон.

– Тох, тебе кто-то звонит! Выключи свое орудие массового поражения, пока я не разбила его об асфальт! – закричала я во весь голос. Раздался смех.

– Посмотри, кто звонит, - крикнул в ответ Шипулин, тормозя неподалеку.

Я достала телефон и тут же засмеялась. Звонил Саша Легков, с которым мы были довольно хорошо знакомы. Работая с этими балбесами, с кем я только не познакомилась! Постоянно разъезжая с ними по соревнованиям и сборам, я натыкалась на самых разных людей, начиная мамой Антона и заканчивая Ильей Трифановым, которому я помогала с репортажами и снимала ребят, пока они не видели. Биатлонисты еще потом очень удивлялись, откуда брались те или иные кадры.

С Александром Легковым я познакомилась чисто случайно в очереди в туалет на соревнованиях в Ижевске, куда я поехала с парнями уже в роли болельщика. Стоя в самом конце очереди, мы разболтались…