Непримиримые
Шрифт:
– Я готов, - бросил он, и девушка с разбегу запрыгнула ему на спину.
– Вперед, - скомандовала Александра, и Тимофей послушно пошел вперед, а наш агент запела песню на родном языке.
– Певица от бога!
– крикнул Цветков наезднице.
– Так, тебе что-то не нравится?
– возмутилась молодая особа.
– Сейчас сам конем станешь.
– Давай заснимем их, - шепнул Эмиль Антону.
– А потом сольем Трифанову. Я уже вижу начало передачи: «Каждая девушка мечтает оказаться верхом на Тимофее Лапшине,
– Все, Тим, я устала на тебе ехать, ты больно твердый. Накачал себе бицепсов всяких, а мне мучайся!
Чуть не упав, девушка слезла со спины друга и стала оглядываться в поисках своего ненаглядного неподъемного портфеля, который свисал с моего плеча. Я совсем и забыл про него.
Сегодня сам не свой. Летаю вообще где-то далеко. Сбился с ритма жизни, пора возвращаться в реальность, а то так точно либо упаду где-нибудь, либо наживу новых проблем.
– Товарищи, где мой портфель?
– разнеслось над лесом.
– У Йоханнеса, - Ветле показал на меня пальцем.
– Что-то он сегодня молчаливый. Заболел, похоже, - и ухмыльнулся, хитрюга.
– Ага, любовная лихорадка, - запричитал мой братец, и я в очередной раз убедился, что он тот еще идиот, особенно когда идет рядом с Эмилем, которому он сразу же после сказанной фразы дал «пять».
Девушка направилась ко мне за портфелем, а парни потихоньку пошли вперед. Во мне смешалось несколько чувств: я был ужасно зол и обижен на Александру, но в то же время любовался красотой поднятых на меня карих глаз. Нет, Саша не была идеальна, но своей детской внешностью, замашками мальчишки и заливистым смехом… Нет, мне нужно помнить, что внешность - это всего лишь обертка, как у конфеты.
Сняв слабеющими руками портфель с плеча, я чуть было не уронил его на землю, но вовремя спохватился. Александра протянула руку, чтобы забрать свои вещи, но я не думал отпускать лямку портфеля.
– Что?
– с растерянным видом спросила меня агент.
– Ничего, - вдруг, словно облитый водой, я дернулся.
– Держи. Что?
– теперь я задал тот же самый вопрос, когда увидел удивленный взгляд Александры.
– Вы, мужчины, такие странные, - буквально ужаснулась она.
– Это мы то странные? А кто тут то орет на всех и вся из-за ерунды, то смеется и ведет себя как ребенок?
– парировал я.
– А не надо меня выводить из себя, - ответила мне девушка.
– Не надо стучаться в мою дверь по сто раз.
– Я предупреждала.
– Хорошо, тогда вчера вечером за что отчитала?
– Нарушение режима не присуще настоящему спортсмена.
– На что это ты намекаешь?
– На то, что ты несерьезный.
– А ты сама серьезность, как погляжу.
– Я добросовестно выполняю свои обязанности.
– Оно и видно, оставила команду одну. А вдруг у них с собой те две бутылки водки? Напьются, пока по лесу идут…
– Они не станут
– буквально мне в лицо бросила Александра и направилась в сторону гостиницы.
Мы шли на расстоянии шагов шести друг от друга, молчали. Впрочем, эта высокомерная стерва не умеет разговаривать нормально. По дороге мы встретили девушек, которые только направлялись в сторону трассы на тренировку. Ребята ждали нас почти у спуска к гостинице. При нашем приближении некоторые взвыли.
– Мы думали, что вы помиритесь, а вы только разругались еще больше, как погляжу, - грустно улыбнулся Эмиль.
– Пока этот… самовлюбленный идиот не научится себя вести, пусть ко мне даже не подходит!
– Пока не закончишь истерить, даже не жди нормального отношения к себе!
– Ненормальный!
– Истеричка!
– Индюк! Нарцисс!
– она повернулась ко мне лицом.
– Стараюсь от тебя не отставать! Стерва!
– лицо агента исказилось в недовольной гримасе, а ладони сжались в кулаки. Она меня бить собралась?
– Эй, может, хватит?
– вмешался было Ветле.
– Не мешай!
Если наша команда еще предпринимала попытки помирить нас или хотя бы остановить этот дурдом, то русские в открытую делали ставки, кто кого одолеет, и большинство почему-то было на стороне девушки.
И тут из глубин леса вышло бородатое существо, именуемое Симоном Фуркадом. Это означала, что наши французские друзья закончили тренироваться и тоже направлялись в сторону гостиницы. Французы что-то громко обсуждали, смеясь так громко, что тишина леса сотрясалась, как фарфоровый сервиз. Заводилой как всегда был Симон, которого было пора познакомить с бритвой, иначе мы скоро будем вырывать волоски из его бороды и загадывать желания.
Заметив то, что наша компания находится в состоянии явного напряжения, французы остановились.
– Девушка, вы почему моего друга обижаете?
– бархатным голосом спросил Фуркад-старший у русской и ярко улыбнулся, щурясь от ослепляющего солнца. Девушка посмотрела на него как на идиота, и ее лицо вытянулось от недоумения.
– Я его обижаю? Да это он меня сегодня до психоза довести пытается.
– Йоханнес, это правда?
Парни уже просто не сдерживали смех. Правильный нашелся, судью из себя строит, сейчас еще и отчитывать начнет!
– Симон, неужели ты веришь малознакомой девушке больше, чем своему другу?
– Малознакомой, но очень симпатичной девушке, - поправил меня приятель. А, этот обольститель решил ее охмурить, похоже. Теперь будет из кожи вон лезть, только бы угодить или сделать очередной комплимент. Что-что, а это он может.
– Друг мой, мне кажется, или между нами встала женщина?
– прищурился я.
Этот цирк всех явно забавлял, и парни подавали знаки, чтобы мы не останавливались.
– Нет, что ты, - развел руками Симон.