Неравная игра

Пирсон Кит А.

Думая о том, что теперь это, возможно, место преступления, распахиваю дверь ногой и прислушиваюсь, не доносится ли каких звуков сверху лестницы. Выжидаю примерно минуту, однако слышу только шум транспорта со стороны фасада.

— Эй! — кричу я, задрав голову.

Проходит несколько секунд, на лестнице по-прежнему тихо. Не то чтобы я ожидала, что на верхней площадке нарисуется взломщик и вежливо меня поприветствует. Но что он перепугается и бросится наутек, это представлялось вполне вероятным. И, исключая прыжок из окна второго этажа,

выбраться из квартиры можно только по этой самой лестнице.

Подняться или вызвать полицию?

Снова кричу наверх, и снова тишина в ответ.

Если квартиру обнесли, то злоумышленники, судя по всему, уже скрылись. Пожалуй, прежде чем вызывать полицию, лучше проверить самой. Вряд ли блюстители порядка шибко обрадуются, если выяснится, что я просто забыла закрыть дверь.

Поколебавшись еще несколько секунд, я заключаю, что если и являюсь жертвой, то скорее собственной паранойи. Решено. Делаю глубокий вздох и начинаю подниматься по ступенькам.

Гостиная выглядит в точности такой, какой я ее оставила — неубранной. Как и кухня. Письменный стол и бугристая диван-кровать в гостевой спальне стоят на своих местах. Подхожу к своей спальне.

Не могу похвастаться обширной коллекцией драгоценностей, а те, что есть, особой ценности не представляют. Тем не менее вид нетронутой шкатулки на комоде вызывает у меня вздох облегчения. Осматриваю остальное: как будто все на своих местах. Честно говоря, единственное, что можно было бы украсть, — это костюмы Денниса Хогана, а они так и лежат грудой на кровати, нетронутые. Вроде бы.

Я почти уверена, что, помня об потенциальной стоимости, разложила их на кровати аккуратно, чтобы не помять. Теперь же костюмы свалены в кучу. И еще кое-что: коробки, что я аккуратно выставила возле шкафа. Три штабеля по четыре? Точно помню, что я сложила их в четыре по три!

Встревоженная, я присаживаюсь на краешек кровати. Может, у меня начались проблемы с памятью? Сколько я наслушалась жутких историй о ранней деменции у людей моего возраста — да даже моложе! Да, случается редко, но случается. Более того, моей бабушке по материнской линии, Ирен, на шестом десятке поставили именно такой диагноз, и она не дотянула даже до пятидесяти восьми.

А может, я понапрасну волнуюсь и это обычный стресс. Уж наверняка проявились бы и какие-то другие симптомы, если бы было о чем беспокоиться по-настоящему. Забывчивость дело обычное, а сегодня утром я спешила. Быть может, я помню, что хотела все аккуратно разложить, а сейчас передо мой реальная картина, оставшаяся после суматошных сборов женщины средних лет, боящейся опоздать на работу.

Боже, отпуск мне просто необходим.

Убедив себя, что меня никто не грабил и что я еще не совсем в маразме, достаю смартфон и ищу магазин подержанной одежды.

Подтвердив по телефону, что они действительно готовы купить любую качественную одежду, извещаю, что вскорости подъеду.

Помимо костюмов и обуви, нужно еще посмотреть одежду в коробках, где мне

уже попадались свитера. Занятие малоинтересное, но, если выручу дополнительные средства на коктейли у бассейна, покорпеть, пожалуй, все-таки стоит.

Взяв на кухне с десяток пакетов, чтобы перебрать вещи, снимаю крышку с первой коробки, которая оказывается той самой, в которую я уже заглядывала. Три свитера отправляются в мешок, пара дорогих рубашек туда же. Остальное оказывается нижним бельем, майками и носками, которые запихиваю в другой мешок, чтобы выбросить.

Открываю следующую коробку, и крышка выпадает у меня из рук. На меня смотрит моя собственная фотография в серебряной рамочке. На снимке я моложе — помнится, я использовала его для своей фейсбучной аватарки несколько лет назад. И это не последнее фото: в коробке обнаруживается еще с десяток фотографий Эммы Хоган в рамочках, все с моей страницы в Фейсбуке.

Находка несколько обескураживает.

Зачем Деннис Хоган выставлял их в своей квартире? Намеренно мучить себя? Или же тешиться фантазиями, притворяясь гордым отцом?

Бред какой-то.

В третьей коробке обнаруживаются альбомы с газетными вырезками, о которых упоминал Майлз Дюпон. Все они заполнены в хронологическом порядке написанными мной статьями и репортажами, включая опубликованные много-много лет назад в провинциальной газете. Я внимательно просматриваю первый альбом, посвященный началу моей карьеры. Старые вырезки уже успели пожелтеть от времени.

Усаживаюсь на кровать и минут на десять погружаюсь в чтение давно позабытых опусов, сочиненных наивной, но отчаянно дерзкой юной журналисткой. Занятие сродни просмотру старых школьных табелей, и меня охватывают смешанные чувства — ностальгическая гордость и некоторая грусть о преданных идеалах.

Весьма скоро, однако, мои мысли обращаются к самому поводу для этих неожиданных воспоминаний. Все эти находки похожи на вещи любящего заботливого отца, гордящегося своим чадом, но Деннис Хоган и близко не соответствовал данному описанию. Быть может, фотографиями и газетными вырезками он пытался облегчить угрызения совести? Надеюсь, не удалось и чувство вины мучило его до последнего вздоха.

Во мне вновь вспыхивает гнев, и я остервенело набрасываюсь на остальные коробки, однако ничего ценного или интересного уже не нахожу. Отсутствие новых свидетельств душевных терзаний Денниса Хогана даже вызывает некоторое облегчение.

Распределив вещи по пакетам, отступаю и обозреваю плод трудов своих. Картина складывается такая, что отец покинул сей бренный мир, мало что имея за душой. Деньги у него явно водились, но имущества не скопил. Несколько мешков и коробок — не ахти какой жизненный итог, никак не сравнимый с упущенной столь омерзительным образом возможностью нормальной семейной жизни.

Загрузив вещи в машину после утомительной беготни по лестнице и трижды перепроверив, что входная дверь заперта, отправляюсь в Майда-Вейл.