Нестандартный ход 2. Реванш
Шрифт:
И она тоже заснула крепким сном с едва тронувшей губы улыбкой.
А утром проснулась резко задолго до пробуждения любимого, чтобы тихо сбежать, наскоро чиркнув записку: «Оставь ключи внизу». Потому что кусочек украденного счастья в тишине закончился с наступлением рассвета. И началась настоящая жизнь, в которой они остаются по разную сторону баррикад.
[1] «— Зараза ты, Сурикова» — оригинальная фраза из т/с «Бригада».
Глава 21
«Характер — это и есть судьба». Майя Плисецкая
—
В свете лучей закатного солнца, которые падали на мужчину через лобовое стекло автомобиля, Дашков выгладел каким-то неземным и очень красивым. Лёша, в принципе, красив сам по себе: атлетически сложенный классический блондин с правильными чертами лица и обаятельной улыбкой. Но сейчас эта картинка еще и одухотворялась созданным антуражем. И наблюдение приносило эстетическое удовольствие.
— Изменит для тебя или для всех? — Это уж как посмотреть, — он свернул с главной дороги и осторожно поехал по направлению к усадьбе. — Давай смотреть с твоего ракурса. — Элиза, — Алекс мечтательно вздохнул, ничуть не тушась от проявления своих эмоций, — я к этому шел всю сознательную жизнь. Быть не просто исполнителем чьих-то указов, а как минимум — равноправным партнером и самому раздавать приказы. — Ты тщеславен, Лёшенька, — шутливо усмехнулась девушка, пока и понятия не имея, о чем речь. — Есть одна маленькая известная деталь, которую ты упускаешь: чем выше стоишь, тем ниже придется кланяться.
Он рассмеялся, ловко лавируя между целой тучей элитных машин, затем припарковался, найдя свободную зону, и помог ей выйти. Мелкий щебень лежал почти ровным пластом и переливчато блестел после дождя, но был крайне непрактичен для хождения на нем в туфлях. Поэтому Элиза с благодарностью приняла руку мужчины, и они неспешно прошествовали к входу.
Последний раз на благотворительных аукционах она бывала года четыре назад, сопровождая Рому на таких приемах. И не сказать, что соскучилась по пафосу и помпезности подобных мероприятий, просто не смогла отказать Дашкову и составила ему компанию. Помимо того, что между ними устоявшиеся приятельские отношения, девушка никогда не забывала, что обязана этому человеку и работой. Отклонить приглашение ей казалось неправильным. По пальцам можно пересчитать, сколько раз он обращался к ней с такими просьбами.
Попутно приветствуя знакомых и перекидываясь с ними общими светскими фразами, Алекс довел её до огромного зала, скрытого за массивными резными дубовыми дверьми. В нем уже было подготовлено все необходимое для процедуры. А участники и зрители в большинстве своем заняли надлежащие места.
Они устроились в передних рядах, взяв буклетики, и Элиза с интересом пролистала страницы, разглядывая картины и скульптуры неизвестных ей художников. Как и прежде, в искусстве девушка ни черта не разбиралась, поэтому не бралась давать какую-то оценку. Лишь надеялась, что вырученные суммы действительно пойдут на помощь онкобольным, как заявлено в описании.
Наблюдать за торгами было занимательно. Полтора часа пролетели не так скучно, как она предполагала. Тем более что даже Лёша прикупил
— Ты, как всегда, хочешь поскорее уйти? — поинтересовался он, когда вся масса единым потоком хлынула наружу, чтобы перейти в другое помещение с традиционно организованным банкетом.
— Почему же? — стыдно было признаться, что да, поэтому пришлось выкручиваться. — Если обещаешь рассказать, что ты имел в виду, говоря про перемены из-за нового проекта, я с радостью останусь.
Мужчина кивнул, но не успел и рта раскрыть, поскольку им навстречу шли некоторые коллеги, которым пришлось уделять внимание. А потом были какие-то другие знакомые. А потом — они добрались до фуршетного стола и слегка утолили голод. И только спустя почти час Алекс наконец-то начал рассказывать:
— Есть одна государственная программа по строительству студгородка в западной части Подмосковья. Планируется разместить от пяти филиалов разнопрофильных зарубежных университетов на одной территории с обеспечением должной инфраструктуры для проживания минимум трех тысяч студентов и преподавателей. Я читал технические характеристики, это очень впечатляет. Федор Алексеевич не сомневается, что мы сможем выиграть тендер. Но настаивает, чтобы для увеличения шансов участвовали все «дочки»…
— Что?! — поперхнулась Элиза, не поверив своим ушам. — Быть конкурентами в одном конкурсе? Он с ума сошел? Мы же единая корпорация! — Ну, законодательно это допустимо, есть прецеденты… — Они не могут быть положительными! Это ненормально, Лёш! — Может быть. Но решать не нам. В общем, на днях мы получим приглашение, потом каждая из наших компаний начнет разработку проектно-сметной документации. А главное… понимаешь, Элиза, это не просто очередное дело. Коршунов вычленяет сильнейшего, чтобы предоставить ему место в Совете директоров. Он готов продать небольшую долю акций, чтобы пустить свежую кровь. — Вы с Ромой будете бороться за это место? — подытожила она.
Он не посчитал нужным ответить, просто красноречиво взглянул ей в глаза. И девушке совершенно не понравился этот алчный, граничащий с кровожадным, взгляд.
— За кого будешь болеть? — За справедливость.
Дашков иронично рассмеялся, но Элиза не разделяла его веселья. В ее голове не укладывалась политика Коршунова. Предчувствие в самом начале не обмануло — этот дьявол намеренно стравливает своих же сотрудников, потешаясь над ними. Видимо, никаких других удовольствий в жизни больше не осталось для богатого урода.
— В общем, — перешла она на равнодушный тон, чтобы не показать истинных чувств, — ты из категории «топ» собираешься взойти уже на сам Олимп?
— Не без твоей помощи… — от этих слов сделалось совсем дурно.
Алекса окликнули, и он, так и не закончив свою мысль, отошел к группе мужчин.
А девушка отвернулась в другую сторону, уставившись в одну точку перед собой, хаотично анализируя новость.
Рядом образовалась небольшая группа дам, в процессе поедания закусок переговаривавшаяся между собой. Она их даже не слушала, так погрязла в переживаниях. Но на каком-то моменте её торкнуло, когда до подсознания дошло, что женщины обсуждают… Рому и Лену. По ряду совпадающих фактов речь не могла идти о ком-то другом!