Невеста берсерка
Шрифт:
Кейлев, стоя на носу драккара, размышлял.
Со своим ярлом на это дело он пошел не из молодого азарта, как другие, а с дальним прицелом. Двое его сыновей ходили в походы на драккарах другого ярла — но этой весной он хотел перетащить их к Харальду. В хирд нового корабля.
Пусть ярла и побаивались, потому что в бою зверел — но своих он никогда не трогал. И никто не мог отрицать, что Харальд ярл удачливый. Опять же, за спины своих людей никогда не прятался.
Наоборот, всегда лез первым в бой. И многих от смерти уберег. Как раз такому ярлу Кейлев
А поскольку Харальд еще и обещал сделать отличившихся хирдманами, Кейлев твердо был настроен отличиться. Глядишь, стал бы хирдманом, пусть даже на старости лет.
Потом взял бы к себе сыновей — а через годик передал одному из них хирд…
Поэтому, когда драккары в устье фьорда поплыли в Йорингард, Кейлев долго не раздумывал. Сам он пожил достаточно, а поймать удачу на старости лет — кто от такого откажется?
— Ставь парус, — крикнул он. — И на весла. Нюхом чую, ярлу скоро понадобится наша помощь.
Огоньки чужих драккаров быстро приближались к берегу Йорингарда. Там, похоже, спешили, шли и на веслах — и под парусом…
— Чего они тут забыли? — пробормотал стоявший рядом Убби. — Странно это. По всем раскладам, должны были уйти.
Харальд помолчал, оглядывая берег. Сказал нехотя:
— Думаю, они тоже вспомнили о казне Йорингарда.
— И что будем делать, ярл?
— Драться, что же еще, — он облизнул губы, сплюнул. Нижняя часть лица, которую не прикрывала личина шлема, после недавней бойни была залита кровью. — Найди для меня какой-нибудь шлем. Только без позолоты.
Зря я отшвырнул тогда свой, подумал Харальд угрюмо. Сейчас, в полумраке, его уже не найти. Ну да когда накатывает бешенство, уже не до умных мыслей…
— И эля мне. Промочить горла.
Убби сунул ему в руку баклажку, содранную с собственного пояса. Ушел в темноту, подсвеченную кострами у стен — и факелами, догоравшими там, где на земле валялись части тел.
Драться, так драться, решил Харальд. Взять один из драккаров, часть людей — и вперед, встретить врага на воде.
Ветераны Хрорика, посаженные на весла, гребли с утробными выдохами. До драккаров, идущих от устья фьорда, оставался всего один полет стрелы, когда Харальд разглядел за ними свой драккар. Там тоже взлетали и опадали весла — а еще упруго выгибался парус, ловя ветер, дующий с моря на сушу…
Поторопился Кейлев, с досадой подумал он.
И нахлобучил шлем.
Значит, придется поторопиться и ему.
— Ярл Харальд, — долетело вдруг с одного из драккаров.
— Кажется, Грюмир, — деловито сказал Убби, стоявший рядом. — Смотри-ка, они там паруса зарифляют. И грести перестали. Поговорить хотят?
Харальд не ответил. Сейчас все проясниться, подумал он.
— Ты, говорят, смелый боец? — Заорал Грюмир. — Давай решим все между нами, как мужчины. Я сам отправлюсь на твой драккар — если ты не обмочишься от страха, конечно. Устроим хольмганг у тебя на борту… но дай слово, что не струсишь и выйдешь со мной биться.
— Ловушка, — уверенно объявил Убби. — Не слушай его,
Он и сам не знает, насколько он прав, говоря о ловушке, подумал Харальд. Быстро спросил:
— Убби, ты был на том пиру, где Гудрем заявил, что заставит меня служить ему?
— Ну… — нерешительно протянул тот.
— Знаешь что-нибудь об этом?
— А что, это правда? — поразился Убби. — Нет, ярл. Думаешь, они могут… тогда точно не следует соглашаться.
Даже если откажусь от хольмганга сейчас — чужие драккары из фьорда никуда не денутся, мелькнула у Харальда мысль. А конунг Гудрем мог доверить Грюмиру кое-какие секреты. Как хирдману и человеку, на которого он оставил Йорингард вместе со всей казной.
И за кормой у них его драккар, на котором не больше четырех десятков воинов…
Рано или поздно, но Грюмир получит свой бой. Вот только на хольмганге есть шанс и выиграть, и посмотреть, что за ловушку ему приготовили.
Харальд оперся о планширь драккара, подался вперед. Закричал:
— Только ты и я. Больше никого. Никаких помощников, никаких щитов.
— Согласен, — долетело в ответ.
— Вычистите половину корабля до мачты, — негромко приказал Харальд, отступая. — Снимайте лавки для гребцов чтобы освободить место. Будет ему настоящий хольмганг.
— Без людей, которые держат щиты перед теми, кто бьется, это уже не совсем хольмганг, — тоном знатока заметил Убби. — Ну или хольмганг не по правилам…
Следом он рявкнул, разворачиваясь к воинам:
— Чего замерли? Убирайте доски. Разожгите пару факелов, подстелите под них мокрые шкуры. Хоть посмотрите, как дерутся настоящие викинги.
Харальд скривился. Подумал — если все обернется худо, главное, чтобы Кейлев догадался вовремя уйти. Золото из Хааленсваге у него с собой…
И за девчонкой старик присмотрит, раз уж обещал. Хотя бы в память о своем ярле.
На драккаре Харальда слова о хольмганге тоже расслышали.
— Парус убирайте, — бросил Кейлев, вглядываясь в то, что творилось впереди. Окликнул ближайшего к нему викинга: — Финбъерн, передай на кормило Олаву — пусть правит к левому берегу. Обойдем их слева, по кружному пути подойдем к драккару, на котором сейчас ярл… по левому борту весла в воду, по правому греби.
Драккар разворачивался, движимый правым рядом весел — и направляемый кормилом.
— Оба борта — греби, — распорядился наконец Кейлев, посчитав, что нос корабля, украшенный зубастым драконом, развернулся влево уже достаточно. Рявкнул погромче: — Олав, смотри не воткни нас в скалы.
Шлюпка Грюмира причалила с левого борта. Убби сбросил вниз веревочный конец, подал руку.
Но Грюмир буркнул:
— Уйди… предатель.
И взобрался на борт сам. Перевалил через планщирь, спрыгнул на палубу, сложенную из съемных половиц.
Те громко скрипнули — хирдман Гудрема оказался на редкость увесистым воином.
Харальд молча ждал, стоя у носа корабля. Скользнул взглядом по лицам викингов, вставших под его руку этой ночью.
Они, толпясь за мачтой, смотрели на него с любопытством, возбуждением и азартом. Двое воинов, стоявших у самых бортов, держали жарко горевшие факелы.