Невеста последнего принца
Шрифт:
И Рике наслаждалась. Сначала – крохотной чашечкой кофе. Потом – большой чашкой теплого чая с хрустящей булочкой. Потом – воздушным пирожным.
– Вы не возражаете? – Спросил принц, берясь за папку с бумагами. По отсутствующему выражению лица было видно, что вопрос задан, скорее, для проформы. Не зря же он потрудился притащить рабочие бумаги в спальню, хотя ходил, якобы, приводить себя в порядок.
– Нет, конечно, - Рике улыбнулась слегка рассеяно. Она в этот момент непонятно зачем пыталась посчитать, сколько цветов лаванды было в подаренном ей пучке. – С интересной лектурой держать осаду, наверное, куда интереснее.
– Приятной? – Коротко хохотнул принц, открывая папку. – Надо обязательно донести эту мысль до подданных Его величества. Они, почему-то, уплату налогов считают одной
Разговор угас как-то сам собой, оба супруга были сосредоточены на своем. Фредерике даже успела слегка вздремнуть, после завтрака, убаюканная тишиной и монотонным скрипом грифеля по бумаге. К сожалению, все хорошее рано или поздно заканчивается. Закончилось и это утро. Солнце уже вовсю светило сквозь шторы, когда Рихард оторвался от своих расчетов и выглянул в окно.
– Эх, жаль, что уже так поздно. Здесь так спокойно работается, но, увы.
– Но?
– Но пора нам перебираться в наши покои. Боюсь, Фредерике, если мы еще немного задержимся здесь, к нам в дверь снова начнет ломиться Ее Величество со свитой.
– Зачем? – Не поняла Рике. Ей казалось, что все стороны уже прояснили интересующие их вопосы.
– Чтобы спасти невестку от неуемного мужа, само собой, - Рихард вовремя опомнился и горькая складочка в углу рта превратилась в ироничную улыбку. Но Рике тоже выросла во дворце, потому успела заметить. – Предполагается, дорогая моя супруга, что мы здесь отнюдь не доходы казны подсчитываем.
В ответ на это Рике не нашла, что сказать. Поэтому лишь завернулась в одеяло, всем своим видом давая понять, что готова следовать, куда укажут. Потайной ход, так потайной ход. Раз уж в Люнборге члены семьи так часто используют их вместо коридоров, значит, никаких крыс и замшелых скелетов она там не обнаружит.
Только одно сомнение оставалось, не давая до конца насадиться действительно неплохим утром. Встав с постели, Фредерике осознала, что после их ухода слуги придут убирать покой. И обнаружат, само собой, безупречно чистые белые простыни. В том что подобная находка может долго оставаться тайной, она не верила. Не во дворце, где каждый шаг семьи правителя на виду.
– Ну, готовы? – Прервал ее размышления Рихард. – Что такое?
Он проследил за взглядом Фредерике и громко хлопнул себя по лбу: «Ну и осел же я! Чуть все не испортил». После чего аккуратно положил папку с бумагами на освободившееся кресло, а потом одним движением сдернул простынь с кровати. Скомкав драгоценное полотно, вместе с вышивкой и кружевами, в один бесформенный ком, он широким жестом сунул его в руки супруги: «Вот, подержите пока. Потом, на досуге, сожжем в камине». И, подхватив папку, направился к панели, за которой, как уже поняла Рике, и находилась скрытая дверь.
Ход оказался неожиданно коротким и даже довольно комфортным. В отличие от родового Шатцфельза, здесь не надо было вырубать дополнительные коридоры в скале. Весь замок был построен из красного кирпича, поэтому мастера кладки позаботились о том, чтобы потайной ход не превращался для крупного мужчины в смертельную ловушку. Ход вывел молодоженов в маленькую комнатку со стенами, украшенными расписными медальонами.
Комната оказалась альковом - небольшой нишей в семейной гостиной, призванной обеспечивать некую иллюзию приватности. Из гостиной двери вели, собственно, в покои принца и принцессы.
– Все семейные покои более-менее похожи, - мимоходом пояснил принц Рике. – Отличаются только отделкой, которую дамы могут менять по своему вкусу. Разве что, у старшего брата – кронпринца – на пару комнат больше. Вон там – дверь в вашу спальню.
– Спасибо. – Рике неловко оглянулась, пытаясь понять, куда бы пристроить злосчастную простынь. – Не подскажите, а что делать с этим?
– Подскажу. – Любезно ответил ей муж. – Подержать минутку. Сейчас я верну на место бумаги, а потом займусь заметанием следов.
Он подмигнул и скрылся за дверью, располагавшейся рядом со входом в женскую спальню. Видимо, за ними скрывалась спальня принца, а покои супругов соединяла еще дона, третья, дверь. Не бегать же им каждый раз через гостиную, в самом деле. Вернулся почти сразу, взял простынь и унес. Снова к себе.
– А ваши слуги ее не найдут? –
– Мои слуги не приучены рыться в закрытых сундуках, - довольно равнодушно пожал плечами Рихард.
– А что скажут остальные, обнаружив пропажу?
– А какая нам разница, что они скажут? Поверьте, мы – не первые молодожены, которым не приглянулась пышность парадных брачных покоев.
– И что, я получается, зря волновалась? – Не смогла удержаться от шпильки Фредерике. – Подобные спектакли по утрам у вас никого не шокируют?
– Ну, разве самую малость, - выбить принца из колеи оказалось весьма непросто. – Мы вообще не являемся теми, кого можно легко шокировать. Мы предпочитаем сначала присмотреться, потом обдумать все хорошенько. И уже потом делать выводы. Добро пожаловать в Люнборг, моя дорогая. Привыкайте.
Учитывая, что других вариантов не предлагалось, оставалось действительно только привыкать. С этой мыслью Фредерике вошла в свои покои и остановилась у двери. Наверное, надо было догадаться, что здесь ее не будет ждать толпа служанок. Все-таки, они с принцем Рихардом, считай, сбежали из брачных покоев. С другой стороны, могли бы и оставить кого-нибудь дождаться ее, чтобы…
На этом моменте раздумья Фредерики прервались, а она сама замерла там, где стояла. В первый миг ей было даже трудно определить, что она испытывает при виде открывшейся ей картины: восторг или удивление. «Да уж,» - пробормотала она, еще раз, уже осознанно, оглядывая комнату. Теперь слова Ее Величества про личный сад приобрели свой смысл. В комнате везде была лаванда.
Видно было, что кто-то заботливый постарался придать этому безобразию подобие букетов, и даже дополнить композиции белыми и розовыми розами. Но аккуратно подрезать каждый стебель у этого человека не хватило то ли времени, то ли умений. Синие колосья разноуровневой щеткой торчали из букетов. Но, по сравнению с густым ароматом, пропитавшим всю комнату, мелкие эстетические огрехи можно было считать несущественной деталью.
Фредерика нашла шнур и вызвала прислугу. Заполучить ванну во дворце оказалось пустяковым делом, пусть и в не совсем привычное для омовений время. Решив, что в этом странном Люнборге они наверняка привыкли к странностям королевской семьи, Рике отправила прислугу прочь, заверив, что прекрасно справится сама. В конце концов, сегодня – все еще ее день, так что можно позволить себе маленькие вольности. Лавандового масла в воду Рике решила не подливать, запах и без того был тяжеловат. От него клонило в сон, но, вместе с тем, он успокаивал и вселял надежду на лучшее.
Большую часть дня Фредерике проспала. И только ближе к вечеру заставила себя подняться и выйти к ужину. Голова больше не болела. Зеркало утверждало, что Ее Высочество выглядит прекрасно. И только когда служанки застегивали последние крючки на выбранном платье, подумалось, что надо было бы спросить о принце. Возможно, стоило бы как-то подобрать одежду или украшения в тон.
Впрочем, эту мысль Рике быстро отбросила, как трудновыполнимую, а потому – не стоящую затраченных усилий. Почти весь гардероб ей шили в Шатцфельзе по рисункам, которые матушке присылал Курт. А что предпочитать заказывать принц Рихард, она не знала. Решив, что на первых порах это простительно, Рике успокоилась. Действительно, странно было бы, если бы первый день после свадьбы молодожены провели, роясь в гардеробных друг друга.
«Вы прекрасны, принцесса! Божественно великолепны!» - Этот комплимент Фредерика слышала сегодня, наверное, в сотый раз. Каждый гость, достаточно знатный и влиятельный для того, чтобы быть лично представленным новой принцессе, стремился высказать свое восхищение. Верила ли Рике этим словам? Отчасти. Она ведь не в обители выросла, поэтому вполне понимала, что хороша.
С другой стороны, девятнадцать лет – это тот возраст, когда дочь правителя не может не понимать, что то же самое ей будут говорить, будь она хоть ведьмой с болот. В этом случае лаконичное: «Отлично выглядите, дорогая супруга» - со стороны принца Рихарда выглядело куда честнее. Он действительно сказал то, что думал, на лице его играла светская улыбка, но глаза не врали. А, к тому же, Рике и сама знала, что выглядит отлично.