Невеста решает бунтовать

Чёрная Мстислава

Рей, устав бороться с неподатливой сорочкой, разрывает её.

— Не прощу. Даже если мне придётся стать призраком.

В душе, наконец, поднимается огненная волна, ярость вскипает в крови. Заветные слова срабатывают как волшебное заклинание. Или это моя готовность сражаться, победить ценой собственной жизни? Не важно!

Я получила вторую попытку.

— Почему ты успокоилась?! Ты не должна радоваться…

Перед глазами темнеет.

Этот раз заметно отличается, нет крутящего потока в небытии. Я прихожу в себя почти мгновенно. Я вернулась в недавнее прошлое?

Интересно, на пару суток, в день, когда Рей устраивал сцену перед нашим домом или на несколько часов? Я безумно надеюсь оказаться дома в своей спальне. Я усвоила урок, я пошлю сеньора Поморро ограбить сейф.

Действительно, зачем я выбирала только письма, когда можно было бы забрать всё?

Я открываю глаза. Вокруг темно, я различаю лишь смутные контуры и понимаю, что стою перед креслом, а в нём — картина.

Я в кабинете Рея! Перед сейфом…

Судьба даёт мне шанс бежать, а не щёлкать колёсиками, но руки тянутся к сейфу, и я с громоподобными щелчками поворачиваю большое колёсико на семь поворотов, а маленькое — на четыре.

Свет включился через несколько мгновений после того, как я нашла письма. Я должна успеть.

Сейф распахивается, и я без разбора хватаю стопку папок, нужная всё равно среди них. Я бросаюсь к выходу, врезаюсь в дверцу плечом невзирая на вспышку острой боли. С той стороны я встречаю сопротивление, затем слышу глухой удар, непонятное звяканье.

Выскочив, я вижу распростёртого на полу Рея. Поблёскивает отброшенный в сторону перламутровый шарик. Артефакт? Не в духе Рея выходить на грабителя с голыми руками. В первый раз я просто не заметила, когда была ослеплена ярким светом.

Свет вспыхивает и в этот раз, но я успеваю зажмуриться.

— Дара?!

Обувь у меня подходящая, я бью, попадаю вроде бы по рёбрам.

Мне удаётся перепрыгнуть, и хотя Рей тянется схватить меня за щиколотку, я не только удерживаюсь на ногах, но и удерживаю все свои папки.

— Я тебя убью, стой!

Рей слишком быстро вскакивает, но я успеваю добраться до лестницы. Я почти скатываюсь вниз, рискуя покатиться. Эх, знала бы, натянула бы понизу верёвку, но… При том, что эмоции бурлят, в душе сосущая пустота. Я думаю, это дар. Вернуться обратно ещё раз я сегодня уже не смогу.

Отпирать парадные двери слишком долго.

Я бегу к чёрному ходу. Я успеваю подумать о том, что, выбравшись через окно, подставлю добрую бабушку Моно. К тому же через окно долго, Рей успеет схватить, а прелесть чёрного хода в том, что дверь запирается на несколько щеколд и засовов, ключи не нужны.

И я вырываюсь на свободу.

У меня хороший шанс спрятаться среди тесной застройки Заречья.

Был. Пока я не услышала страшное:

— Зора, фас!

Зычный приказ тонет в заливистом собачьем лае. Я вспоминаю, что, когда мы только поженились, у Рея была охотничья гончая, особая загонная порода. Комок жил и мышц размером с телёнка, вечно слюнявая оскаленная пасть, короткий хвост и злобный взгляд. Гончая признавала только Рея и без разбора бросалась на всех остальных. Рей держал собаку либо в вольере, либо на цепи и запрещал к ней приближаться.

Это

случилось меньше, чем через месяц после нашей свадьбы: гончая однажды освободилась из вольера, и пока Рей за ней пошёл, насмерть порвала горничную из дома соседа-торговца. Чтобы замять дело, Рею пришлось раскошелиться и убить гончую. Помню, он ходит мрачнее тучи, а я тихо недоумевала, зачем держать опасное животное, будто надресированное убивать.

Я заворачиваю за угол, но тщетно — гончая держит след, я слышу её приближение.

У меня и минуты нет…

Забраться на дерево? Влезть в первый попавшийся дом? Смешно, ведь она допрыгнет куда угодно.

— Княжна?

Передо мной чёрной тенью встаёт на дыбы конь. В ночи кажется, что он заслонил половину неба.

Я замираю — это не Рей.

Но кто мог бы узнать меня в темноте?

Конь опускается на четыре ноги. Сидящий верхом мужчина легко наклоняется, подхватывает меня, и через мгновение я оказываюсь сидящей впереди седла. Я вдыхаю знакомый аромат кофе, крепче вцепляюсь в плечи своего… спасителя.

— Господин… посол?

А я думала на господина Поморро…

Гончая выносится из проулка. Я взвизгиваю от испуга и понимаю, что конь вряд ли уйдёт, даже если сорвётся в галоп мгновенно, но конь лишь ушами прядёт и переступает с копыта на копыто. Гончая прыгает. Она загрызёт и коня, и меня, и посла. Она стелется над землёй будто летит.

— Разве это не квартерон Кадорской гончей? — в голосе посла ни капли страха, лишь чистый интерес с неясным для меня хищным подтекстом.

Не представляю, какое ему дело до породы, когда её клыки практически смыкаются на его шее. Господин посол лишь разворачивает коня боком. Гончая взвивается с места, метя, как я и думала, вцепиться в горло.

В свете звёзд тускло сверкнуло лезвие короткого клинка.

Гончая падает. Ни лая, ни хрипа, ни движения.

— Вы…

— Не знал, что в центре столицы Вадора настолько опасно. Какая занятная сплетня чуть не прошла мимо меня, — господин посол спокойно забирает свой кинжал.

Он прячет оружие в рукав? Слишком быстрое движение, я не рассмотрела.

До меня постепенно доходит, что я… спасена? Чудовищная гончая убита небрежным взмахом. Рей, когда рядом господин посол, не причинит мне вреда. Меня передёргивает, новый приступ тошноты заставляет закашляться. Я никак не могу унять дрожь, трясутся руки, пальцы. Я того гляди потеряю добытые папки.

Господин посол перехватывает их у меня, мягко отбирает и прячет под полу камзола, а у меня зубы стучат так, что я даже возразить не могу.

— Княжна? Вы же не собираетесь использовать мой воротник вместо носового платка? Давайте для успокоения вы вместо слёз попинаете вон ту дохлятину? Хотите я закажу сделать из неё чучело и подарю вам? Княжна? О, нет, моя рубашка…

Вопреки собственному ворчанию, он обнимаем меня, и я остро ощущаю разницу. Господин посол по-настоящему бережен, в его жесте нет ни намёка на обладание, только поддержка, защита, безопасность. Он готов отпустить, как только я этого захочу. Я… не хочу.

— Верните меня домой, — прошу я.