Невеста смерти
Шрифт:
И вот теперь она проходит по гулкому атриуму дома, ставшего ее собственным — и управляющий кланяется ей подобострастно, потому что он недавно нанят и не знал ее в детстве. Он видит красавицу, рослую и сильную, такую, как обычно изображали богинь-воительниц времен Троянской войны — и с такими же золотыми кудрями, только слегка усталую и бледную даже под слоем крепкого загара. И ему, управляющему, сказали, что эта девушка с тихим голосом, его новая хозяйка — офицер преторианской гвардии, как и тот сероглазый парень, которого поселили
— Несравненная матрона Гайя, прикажешь подавать завтрак?
Гайя растерялась — она привыкла, что за порцией еды надо бежать вместе со всеми, прихватив котелок по звуку букцины. И с тем, что еду подают вышколенные рабыни на серебряных подносах, после детских своих лет в этом доме сталкивалась лишь дважды — у Марса и во дворце на Палатине, но там не она распоряжалась.
Гайя спокойно кивнула головой — в конце концов, она отдавала приказы на штурм здания с засевшими там злочинцами, неужели она не решит вопрос с завтраком.
— Угодно в триклиний или на террасу?
— На террасу, — она улыбнулась в предвкушении свежего утреннего ветерка, доносящегося из сада.
— Вот ты где! — раздался звучный голос Дария, и она улыбнулась еще шире своему другу, но в душе что-то шевельнулось тревожное, потому что то, что произошло с ними в Сирии, напугало Гайю.
Но Дарий не стал подавать вида, что был с нею близок и что может поэтому рассчитывать на особое отношение. Он просто по-дружески с ней поздоровался, едва коснувшись ее плеча своей прохладной после умывания рукой.
— Ты где успел так намокнуть? — покачала она головой, оглядывая его влажные, взъерошенные волосы и промокший насквозь сублигакулюм. — Ты не замерзнешь?
— Я? Замерзну? Это вряд ли. А вода замечательная у тебя в фонтане.
— Я помню этот фонтан сзади дома. Он работает?
— Да, и кажется, от городского водопровода.
— Он и был от водопровода. Просто я подумала, что его могли и отрезать от труб, если вдруг несвоевременно вносились деньги за пользование водой. Но я рада…
— Что-то проказливое у тебя выражение лица стало при упоминании о фонтане. Признавайся! — заглянул ей в глаза Дарий.
— Купалась я в нем. Когда помещалась, — с притворным вздохом смирения промолвила Гайя и рассмеялась. — Мы играли с дедушкой в разгром Гнеем Помпеем сицилийских пиратов.
— Надо же, — задумчиво протянул Дарий. — Сколько лет назад?
— Лет двадцать, или чуть больше.
— А теперь ты и сама на самом деле пиратов разогнала.
— Ты откуда знаешь? — недоверчиво склонила она голову на плечо.
— Да все уже знают, — уклончиво ответил Дарий.
Но Гайя не унималась:
— Все это кто? Ты лежал в госпитале, когда я к тебе забежала.
Дарий кивнул.
— И что еще он тебе рассказывал?
— Что ты герой. Что почти одна освободила всех пленных. И самого Кэма. Разгромила маяк. И вообще, — он еще больше взъерошил свои непослушные волосы. — Ты знаешь, что на самом деле сделала?
— Нет, — пришурилась она. — Но слушаю.
— Понимаешь, мы с Кэмом чуть больше года назад начали расследовать то, как дурь поступает в наш город, — и он вкратце рассказал ей то, о чем так долго молчал, считая напарника погибшим, а власти незаинтересованными в его личном участии дальше в этом деле в том качестве. В котором он начинал.
— А почему ты не говорил мне это раньше? Не доверял?
— Не потому. Это была не моя тайна, и не мне было первому раскрывать рот. А теперь все встало на свои места. И заметь, Гайя, что все, что я знал и что могло помочь в нашем деле, я тебе тут же говорил.
— Согласна, — она пожала ему руку, и заметила, что рука совсем ледяная, все же на террасе их обдувал ветер. — Пробежимся до завтрака?
— А тебе можно? — с сомнением глянул на нее Дарий.
— Мы же не на проверку. И не в вооружении. А так, для удовольствия. Заодно покажу тебе сад, — и она легко сорвалась с места.
Дарий, путаясь замерзшими пальцами в мокрой тряпке, сорвал сублигакулюм, и понесся за ней следом так, как это принято среди занимающихся гимнастикой — совершенно обнаженным. Он помнил наказ Кэма, и старался сдерживать себя, не обгонять Гайю, но природные силы взяли верх, и он вырвался вперед на полкорпуса, вскочив на парапет террасы с разбегу.
— Обогнал? — в кошачьих глазах Гайи смешались обида и удивление.
Дарий заметил, что после бега она стала дышать слегка тяжелее, и поспешил заверить, сведя к шутке:
— Я обогнал только потому, что тебе мешали тряпки. А я от своих избавился, — он, не стесняясь, стоял, придерживаясь за мраморную колонну небольшого портика, не замечая, как из дальнего угла наблюдают за ним, раскрыв рот, три девочонки-рабыни, принесшие завтрак да так и застывшие при виде великолепного зрелища.
— Да? Дарий, тебе же никогда не мешали ни тряпки, ни доспехи, ни даже копье. Ты же всегда бегал быстрее меня, уж что есть, то есть.
— Да? — сделал удивленные глаза Дарий. — Да я уже и не помню…
— Зато я отлично знаю, что ты прекрасный бегун, и этого не отнять.
— Значит, могу применить новый боевой прием, изматывание противника длительным бегом, — попробовал отшутиться Дарий, догадываясь, куда клонит Гайя.
— Дарий, не притворяйся фавном. Я бежала-то не слишком быстро, просто тебе согреться было надо. Честно говоря, мне и рановато еще в полную силу бегать на дистанцию. Я свое тело прекрасно знаю и чувствую, не маленькая. А ты играл со мной в поддавки.