Невеста смерти
Шрифт:
Дарий, так и стоящий обнаженным возле колонны, почувствовал себя неуютно под ее взглядом — он сам понял сейчас, насколько оскорбил Гайю в своей жалкой попытке пощадить ее по просьбе Кэма. Дрожь снова пробрала его — с одной стороны сразу же ставший жестким вопросительный взгляд Гайи, в котором уже не было того задора мирного и спокойного утра, ее первого утра в своем доме. А с другой стороны, из-за колонн дальней галереи, его прожигали насквозь жадные и любопытные взгляды молоденьких рабынь, уже приосанившихся и приспустивших хитоны на груди так, что стали видны соски их недавно оформившихся грудей, которым
Гайя заметила лишние взгляды затылком и спокойно распорядилась. Даже не поворачиваясь к девчонкам:
— Простыню моему гостю. И подавайте завтрак.
Девчонки замельтешили пестрой стайкой хитонов светлых тонов.
— Прости, Гайя, — спустился к ней Дарий, завернувшись в простыню и наконец, отлепившись от колонны. — Но тебя же там, на триреме, ранили очень серьезно…
— Да?! — она выгнула бровь. — И кто тебе это поведал?! Марс?
— Кэм, — вздохнул Дарий, не в силах солгать под ее взглядом. — Но это же правда. Кэм не стал бы обманывать. И я его знаю. Уж если по его меркам тяжело, то… Прости, Гайя… Не хотел тебя обидеть. И я в тебя верю. Я же помню, как ты выцарапалась в прошлый раз.
— Все, давай хватит об этом, — примирительно сказала она, протягивая ему ладонь. — Выберемся оба. И как можно скорее. Дела не ждут. Так что давай-ка завтракать.
Дарий заинтересованно глянул на принесенные и поставленные рабынями подносы, причем самая нахальная девчонка изловчилась провести грудью по его обнаженному, выглядывающему из простыни плечу, когда ставила поднос с фруктами. Он поморщился, как при виде надоедливой осы, одной из тех, что тут же роем налетели на обтекающие сладким соком спелые ломтики груш.
— А ты пользуешься успехом, — заметила Гайя, хищно раздвигая ноздри при виде тонких ломтиков полусырого, лишь слегка ошпаренного сверху мяса, такого, как она любила.
— У кого? — отмахнулся Дарий. — У рабынь с твоей кухни? Гайя, это смешно, я не мальчик. И даже не надо начинать разговор.
— Ладно. Тогда просто ешь, — весело согласилась она, принимаясь за еду как следует.
Наевшись, они поняли, что теперь их обоих клонит в сон — особенно Гайю, которой так и не удалось выспаться на триреме, потому что обязанности капитана, с которыми временно справлялись как-то Кэм и Марс, пока она лежала без сознания, отдавать им навсегда она не согласилась.
…И еще двое или трое суток она пребывала в блаженном состоянии расслабленного ничегонеделания — ела, спала, отвлекалась на визиты Рениты, которая буквально врывалась в дом, наполняя его запахом свежеприготовленных снадобий и решительными разгонами управляющего и рабынь. То ей не нравилось, насколько чисто убрано в спальне у Гайи, то молоко показалось недостаточно свежим. Гайя не вмешивалась — Ренита не переходила определенной границы, да и на свободу своих пациентов тоже не посягала.
А Гайе, лежащей под ее руками, казалось иногда, что вообще ничего не было за прошедшие полгода —
— А почему не заходит Марс? — спросила она у Кэма, сопровождавшего Рениту. — С ним все в порядке?
Гайя уже задавала этот вопрос Рените, но та лишь пожала плечами, напомнив, что это даже хорошо, что она ничего о нем не знает — значит, жив и здоров.
— А он разве не успел заскочить к тебе попрощаться? — осторожно уточнил Кэмиллус.
— Нет.
— Вообще-то и вряд ли смог бы. Я уж просто понадеялся на его прыть. Его так быстро услал префект, что он даже сухой паек не успел получить, только стрел закинул себе побольше.
— Куда? — вскинулась Гайя, едва не соскочив со стола, на котором ее массировала Ренита, и тут же успокоилась. — Да что я? Кто ж у нас скажет…
Кэм кивнул в ответ.
На следующий день их с Дарием навестил и сам префект спекулаториев, ввергнув в почти животный ужас управляющего, который уж было решил, что это его лично явились задерживать как врага Римской империи за то, что чем-то не угодил молодой хозяйке с глазами хищной кошки. Управляющий был готов поклясться, что глаза белокурой девушки, к тому же обладательницы боевых доспехов с фалерами старшего центуриона, в темноте не просто светятся, а сужают зрачки вертикально, и вообще у нее есть клыки, которыми она ест сырыми свежую телятину и печенку.
К великому облегчению управляющего, префект даже не взглянул в его сторону и уединился с господами.
— А вы тут оба неплохо устроились, — оглядел префект бывший конклав отца Гайи, где и располагалась коллекция оружия.
Он не удержался от того, что бы не опробовать старинный эллинский меч — с такими мечами, наверное, и высадились на болотистом берегу Тибра уцелевшие жители Трои, основавшие Вечный город.
— Заточен? — удивился Фонтей, приглядевшись к клинку.
— Они все в боевом состоянии, — ответила Гайя. — Отец всегда содержал их в порядке, да и мы с Дарием, чтобы не сойти с ума от безделия, за пару дней подточили все клинки.
— Значит, все же к оружию тянет? — одобрительно усмехнулся префект. — Не пробовала еще размяться с мечом?
Гайя словно ждала приглашения и сняла со стены точно такой же эллинский меч, отличающийся только украшением у рукоятки. Они обменялись несколькими сложными, но не быстрыми ударами — Фонтей не хотел напрягать Гайю, а она боялась задеть его острым лезвием.
— А ты не растеряла форму, — отступил назад Фонтей, сбрасывая одной рукой плащ и входя в азарт.
— Льстишь, командир, — отбила его атаку Гайя. — Растеряла. Скорость в основном. А приемы да, они мне и ночью снятся.