Невеста смерти
Шрифт:
Голова его начала кружиться от горячего пара и от ее прикосновений. Волк вздрогнул всем телом, и задел губами ее шею в тот момент, когда она наклонилась растереть ему грудь. Он коснулся ее кожи едва-едва, но от неожиданности ее рука соскользнула ниже под воду на невероятно напряженный пресс, и он перехватил эту руку, поднес к губам, целуя середину ладони и глядя при этом ей в глаза.
Гайя была ошеломлена, а Волк, с неожиданной силой, вернувшейся в его руку, удержал ее, пробежал губами до запястья и принялся целовать внутреннюю сторону запястья:
— Спасибо,
Он поднял глаза, надеясь увидеть реакцию девушки на его слова, но столкнулся с глазами входящего в помещение Марса…
Гайя опешила, опасаясь очередной выходки ревности от горячего не в меру Марса, но он, похоже не заметил ничего особенного — он видел, как Волк целует ей ладонь и как благодарит за то помощь в лечении. Слышал Марс, и что она ответила ему без тени кокетства или чувственности в голосе, с милой и заботливой улыбкой:
— На здоровье. Поправляйся быстрее, а то император переживает, — и она потянула его делать массаж с мазью на мраморной широкой скамье возле ванны, застеленной чистой простыней.
Но вот тут уже его здоровый мужской инстинкт оказался сильнее воли несгибаемого спекулатория — и Волк украдкой потянул лежащее рядом полотенце, чтобы прикрыть интимные части тела, потому что скользящие сквозь толстый слой мази гибкие сильные пальцы девушки сводили его с ума необыкновенно.
И снова ошеломленный взгляд Марса — они все были профессионалами, привыкшими замечать каждое движение, каждую черточку, и скрыть друг от друга ничего не могли. Волк знал, а сейчас убедился лишний раз, что Марс безумно влюблен в Гайю, и что сам Марс небезразличен отважной девушке — и решил отступить. Видел он и ту теплую улыбку, с которой устремилась девушка навстречу Марсу, едва переступив порог…
Он выбрал момент, когда Марс вышел из душного, жаркого помещения ванной, чтобы распорядиться насчет ужина, и негромко проговорил Гайе, все еще хлопотавшей над ним:
— Ты необыкновенная. Наверное, ты то чудо, которым боги решили наградить многострадальный Рим. И своим поцелуем ты вернула меня к жизни. И не только поверить в возможность выздоровления. Ты что-то заживила в моей душе. Поверь, я не мальчик, мне уже тридцать семь, и долгие годы я жил местью и болью. А встретил тебя, и понял, что есть еще для чего жить. Но неволить тебя я не могу. Просто знай, что если вдруг сама захочешь, то я буду тебя ждать.
Гайя молчала, не зная, что сказать в ответ. Ей приходилось за свою жизнь выслушивать странные признания от ребят в горячечном бреду, но все они без исключения, придя в себя окончательно, даже не могли вспомнить — или не хотели, как клялись в вечной любви своему же боевому товарищу. Или же помнили — но старались никогда и ни в чем не показать виду.
Она поняла, кого напоминает ей сейчас Волк — наверное, в молодости он походил своей манерой жить на Дария, был таким же неукротимым, с непреодолимой жаждой
Гайя обернула его простыней и укутала одеялом:
— Лежи грейся, а я сейчас быстро ополоснуть, — она распрямилась, сдувая с влажного лба прилипающие кудряшки.
Она действительно нуждалась в том, чтобы как следует помыться — руки до локтей были покрыты мазью, а все тело залито потом, потому что растереть каждую мышцу не успевшего утратить крепость тела Волка было далеко не простым делом. Девушка смыла густую жирную массу в тазу с горячей водой, но вот тело требовало просторной воды и прохлады.
— А ты куда? — поинтересовался, стараясь казаться равнодушным, Волк.
— В сад, в бассейн.
— Но там же достаточно тепло на улице, и я могу вполне догреться, раз уж это надо, на террасе. К тому же оттуда виден бассейн, — с лукавой ухмылкой прибавил Волк, не отводя от нее глаз.
— Ты не хочешь оставаться один?
Он кивнул, и она согласилась:
— Здесь и правда душно. Уже никакой пользы от такой духоты. Давай-ка и правда перебирайся на террасу. Помочь?
— Я сам.
— Хорошо. Тогда до встречи в саду, — и она упорхнула, стараясь казаться беззаботной, а на самом деле переживая, сможет ли мужчина преодолеть этот путь самостоятельно.
Она бросилась в бассейн, перекувырнулась в воде и в несколько энергичных гребков преодолела расстояние до другого края. Гайя сразу почувствовала себя лучше.
Увлекшись плаванием, она не заметила взгляда, которым сопровождал каждое ее движение Волк. Если бы кто-то сейчас увидел его умные, темные и жесткие глаза в этот момент, то удивился бы — они были теплыми…
Но, когда она, свежая, прохладная, стряхивающая воду с золотых локонов, обладающих удивительной способностью от воды не повисать, а виться еще сильнее, он совладал с собой и только слегка улыбнулся ей уголками глаз:
— Наяда…
Она запрокинула голову, отжимая волосы и улыбнулась в ответ.
— Вы оба там с себя кожу не смыли? — насмешливо окликнул их появившийся на террасе Марс с яблоком в руках. — Я уже с голоду помираю.
— А окунуться? — поинтересовалась Гайя.
— Да я сегодня и перетрудиться не успел. И мылся, когда домой вернулся сразу. А то жрецы в храме разве что перья не жгли, вся туника пропахла их смолами.
Марс, болтая всякую ерунду о церемонии и вспоминая забавные сценки, увиденные на улицах празднующего города, незаметно подхватил под локоть еще не совсем ловко встающего с кресла Волка, и они втроем направились в триклиний ужинать.
Поужинав у Марса, Гайя еще какое-то время поболтала с друзьями, но ближе к часу первого факела, засобиралась домой:
— Мне надо на службу завтра рано утром. Хочу выспаться, собраться.
— Я провожу, — рванулся Марс.