Невеста тирана

Семенова Лика

Розабелла не появлялась уже три дня. Каждое утро Джулия выходила на террасу и обычно видела ее через резную каменную решетку в компании матери и неизменной Доротеи. Но сегодня терраса была пуста. Джулия очень боялась, что тиранихе стало известно об этой тайной дружбе, и она пресекла общение. От этой мысли даже наворачивались слезы. Джулия вцепилась в Розабеллу, как в глоток свежего воздуха, и ни за что не хотела бы ее потерять.

Солнце поднялось уже высоко, и зной вползал в покои. Джулия вернулась в комнаты,

но тут же увидела, как Лапа пронесся к дверям, и, едва они открылись, запрыгнул на руки Розабелле. Та засмеялась, поцеловала его в нос.

Аж от сердца отлегло. Джулия кинулась навстречу, поцеловала девчушку в щеку:

— Как я боялась, что ты больше не придешь!

Они уже давно стали на «ты», как настоящие подруги. Розабелла чмокнула в ответ:

— Вчера помогала матушке со сборами. А с утра провожала.

Джулия нахмурилась:

— Провожала? Куда?

Розабелла прижала палец к губам:

— Пойдем со мной — там и расскажу.

— Куда?

— Это сюрприз. И Лапушку возьмем. Только, чур, не шуметь!

Джулия переглянулась с Альбой и кивнула Розабелле:

— Хорошо.

Они вышли из покоев, спустились по лестнице. Нырнули в узкий коридор и юркнули в одну из дверей, похожую на ту, из которой выходил Дженарро. Розабелла передала Лапушку Джулии и сняла со стены фонарь. На все вопросы она лишь шипела, прижимая палец к губам. Они спустились по узкой лестнице, явно, в дворцовый подвал, прошли чередой подземных галерей, которые окончились каменной лестницей грубой работы. Спустились и попали через маленькую дверцу в прохладный скальный грот, в котором нестерпимо светился выход наружу. К самому морю!

Джулия даже приоткрыла рот от восторга, ступая на свет. Небольшая лазурная бухточка в ложбинке скалы. Пронизанная солнцем песчаная отмель. Корявые изумрудные сосенки, которые прочно цеплялись за камень кряжистыми корнями.

Джулия повернулась к Розабелле:

— Какая же красота!

— Это мое тайное место. Я теперь прихожу сюда каждый раз, как матушка уезжает.

Розабелла уселась на большой серый валун, сощурилась на солнце. Джулия отпустила Лапушку, и тот замер, настороженно глядя на взбитую пену прибоя. Уши стояли торчком, различая новые непривычные звуки, нос ловил новые запахи.

Джулия не удержалась, подошла к самой кромке, не боясь замочить башмаки, опустила руку в приятно-прохладную воду, заворожено наблюдая, как солнечный свет сквозь водяную толщу падает на пальцы. Зачерпнула горсть и обрызгала подскочившего от неожиданности Лапу.

Розабелла улыбалась, глядя, как зверек на лету пытается поймать пастью капли. Посмотрела на Джулию:

— Хочешь секрет?

— Хочу…

Розабелла ловкой козочкой соскочила с валуна, скинула башмаки и подняла юбки, заходя в воду:

— Если вот так в море мочить ноги, то царапины быстрее заживают. Только дерет очень.

Она

зашла по колено и поморщилась. Хорошенькое личико превратилось в милую гримасу. Джулия не удержалась. Стянула чулки, подобрала юбки и тоже зашла в воду по колено, чувствуя босыми ногами приятное песчаное дно. Вода поначалу показалась холодной, но совсем скоро стала приятной и ласковой. Было видно, как у самых пальцев мечутся юркие стайки мальков. Хотелось скинуть платье и окунуться целиком, настолько манящей была морская вода.

Джулия посмотрела на Розабеллу:

— А ты купалась здесь когда-нибудь?

Девчушка улыбнулась и кивнула:

— Если вода теплая. Здесь хорошо — никто не увидит, даже матушка. Тоже хочешь?

Джулия кивнула:

— Но не сейчас. Нужно что-то взять, чтобы обтереться. Но обязательно приду!

— Давай, это будет наше тайное место? И ты тоже сможешь приходить сюда, когда захочешь! Здесь можно рассказывать все самые страшные тайны, и никто-никто не услышит! А еще здесь можно оставлять записки и секретики, — она вытянула руку в сторону груды камней под скалой, — например, вон там! Под тем большим камнем, похожим на грушу!

— Давай! — Джулия кивнула.

Предложение было заманчивым. Тайное место, когда точно знаешь, что из-за валуна не выскочит тираниха с мерзавкой Доротеей и жирным котом! Тайное место, о котором не будет знать даже Альба!

Они вышли из воды, уселись на теплом валуне, подставляя солнцу ободранные мокрые ноги. Плеск волн, легкий теплый ветерок, необыкновенный запах водорослей. Лапушка освоился и уже с азартом гонял на отмели мальков. Подпрыгивал, бил лапами, поднимая фонтаны брызг. Поскуливал и потявкивал, выражая досаду. Но время от времени чем-то чавкал.

Джулия прикрыла глаза ладонью. От яркого солнечного света, отраженного беспокойной водной гладью, слезились глаза. Она поджала ноги и оправила голубые юбки, так контрастирующие с трауром Розабеллы.

— Я почему-то думала, что твоя матушка никогда не покидает этот дом.

Розабелла кивнула:

— Так и было… до того, как Фацио занял место отца. Теперь же матушка находит утешение в благотворительности. Но это… вроде бы, как… тайна. — Она порывисто схватила Джулию за руку и заглянула в глаза. — Поклянись сохранить! Ведь это теперь наше место для секретов!

Джулия кивнула:

— Конечно! Даже не сомневайся. Я тебя ни за что не выдам.

Розабелла благодарно улыбнулась:

— Для всех — она дважды в месяц отправляется молиться в монастырь Гаярдо к благочестивой настоятельнице Жуиле.

Джулия насторожилась, даже дыхание задержала:

— А на самом деле?

— А на самом деле попечительствует в монастырском приюте.

Джулия даже нахмурилась, онемела. И внутри закопошилось что-то вроде безотчетного стыда. Она опустила голову: