Невидимые академики / Unseen Academicals
Шрифт:
– Это единственный вариант, - сказал Трев. – Путешествие на почтовой карете, даже для одного, мы оплатить не сможем.
– Может, поторгуемся? – предложила Гленда.
– Неплохая идея, - сказал Трев, и зашагал обратно к конёбусу.
– И снова привет, - сказал водитель.
– Вы когда отправляетесь? – спросил Трев.
– Через пять минут.
– Значит, все пассажиры уже на борту.
Гленда заглянула за плечо водителя. Сидевший позади пассажир очень тщательно чистил варёное вкрутую яйцо.
– Весьма вероятно, - сказал водитель.
–
– Ночной конёбус, - напомнил водитель. – Я, кажется, об этом уже говорил.
– Предположим, я пригрожу тебе обрезком трубы? – сказал Трев. – Тогда мы поедем быстрее?
– Тревор Вроде! – возмутилась Гленда. – Нельзя грозить людям трубой!
Водитель посмотрел на Трева с высоты своего сиденья:
– Извини, не мог бы ты повторить ещё разок?
– Я сказал, что у меня есть вот этот обрезок трубы, - повторил Трев, постукивая упомянутым предметом по дверце конёбуса. – Извини, но нам очень нужно поскорее попасть в Сто Лат.
– А, вот оно что, ну да, конечно. Вижу твою трубку, - сказал водитель, вынимая что-то из-под сиденья. – Ну, что тут сказать? Посмотри на этот боевой топор и не забывай, что если я разрублю тебя пополам, закон будет на моей стороне. Ничего личного, закон есть закон. Ты меня что, за дурачка принял? Вертишься тут, словно уж на сковородке, а главное, из-за чего?
– Нам необходимо нагнать нашего друга, возможно, он в опасности, - сказал Трев.
– А ещё это очень романтичная история, - добавила Джульетта.
Водитель взглянул на неё.
– Если ты поможешь нам нагнать его, я тебя от души поцелую, - пообещала Джульетта.
– Вот! – сказал водитель, обращаясь к Треву. – Почему ты этого сразу не предложил?
– Ладно, я тебя тоже поцелую, - согласился Трев.
– Нет уж, спасибо, сэр. – Водитель явно наслаждался беседой. – В твоём случае я предпочитаю трубу, только, ради богов, не воспринимай это как приглашение к действию, а то я потом кровь с сидений запарюсь отмывать. Ничто её не берёт.
– Ладно, тогда я всё-таки попытаюсь воспользоваться трубой, - сказал Трев. – Мы в отчаянном положении.
– А еще мы дадим тебе немного денег, - снова вмешалась Джульетта.
– Извините? – уточнил водитель. – Я получу поцелуй, деньги и удар трубой? Знаете что, лично я предпочёл бы поменять трубу на ещё один поцелуй.
– Два поцелуя, целых три доллара и никаких труб, - предложила Джульетта.
– Или только труба, я всё-таки попытаю счастья, – добавил Трев.
Гленда, в немом ужасе наблюдавшая за этой сценой, решила вмешаться:
– Я тоже тебя поцелую, если хочешь. – Она не могла не заметить, что это щедрое предложение ничуть не повысило их шансы.
– Но что насчёт остальных? – спросил водитель.
Все четверо заглянули в конёбус и поняли, что за ними наблюдают не менее дюжины изумлённых пассажиров.
–
– И за деньги! – добавил один из мужчин.
– Мне плевать, станут они целоваться или бить его по башке трубой, - заявила старушка с заднего сиденья, - главное, чтобы нас не забыли высадить, где надо.
– А кому-нибудь из нас поцелуйчик светит? – спросил один из парочки хихикающих подростков.
– А как же! – угрожающе заявила Гленда, и парни молча уселись на свои места.
Джульетта приблизилась, взяла лицо водителя в ладони, и… раздался смачный звук, напоминающий звук теннисного мяча, всасываемого сквозь натянутые струны теннисной ракетки. По внутренним часам Трева и Гленды всё это длилось долго, слишком долго. Наконец, Джульетта сделала шаг назад. Водитель был оглушен, его глаза разъехались в разные стороны, он глупо улыбался.
– Ух, это было покруче обрезка трубы! – наконец, сказал он.
– Может, лучше я поведу? – предложил Трев.
Водитель улыбнулся ему.
– Нет уж спасибо, я сам буду править. И не переоценивай себя, паренёк. Опасного человека я чую за версту, а ты даже близко не похож. Скорее уж меня звезданёт трубой по башке моя старушка-мамочка, чем ты. Лучше выбрось-ка эту штуку, а то кто-нибудь так рубанёт тебя вдребезги пополам, век не забудешь.
Потом подмигнул Джульетте:
– Знаешь, я тут подумал, что лошадям порой невредно бы и пробежаться. Посадка закончена, мы отправляемся в Сто Лат.
Обычно конёбусы перемещаются без спешки, поэтому водитель считал "бЕгом" то, что любой другой человек назвал бы "прогулкой", однако в конце концов от лошадей удалось добиться такой скорости, на которой им хотя бы не успевало наскучить очередное дерево, мимо которого проезжал экипаж.
Как верно заметил водитель, конёбусы предназначены для людей, у которых мало свободных денег и много свободного времени. Очевидно, что подобная концепция не подразумевает излишней роскоши. По сути, экипаж был обычным длинным фургоном, оснащённым слегка приподнятыми к0злами для водителя спереди и рядами скамей позади. Сверху и по бокам фургон был укрыт парусиной, частично защищавшей пассажиров от непогоды, но, к счастью, пропускавшей внутрь достаточно свежего воздуха, чтобы ослабить запах обивки сидений, испытавшей на себе всё многообразие естественных нужд и неестественных причуд человечества.
Гленде показалось, что большинство пассажиров едут этим конёбусом далеко не впервые. Старушка тихо занялась своим вязанием. Юнцы, в полном соответствии с их возрастом, продолжали втихомолку хихикать, а гном просто пялился в окно, кажется, потеряв всякий интерес к происходящему вокруг. Попутчики в основном помалкивали, за исключением мужчины на заднем сиденье, который устроил продолжительный диалог сам с собой.
Через десять минут скачков по колдобинам, Гленда не выдержала:
– Мы едем слишком медленно! – закричала она. – Я могла бы бежать быстрее!