Невидимый муж
Шрифт:
– А во-вторых? – вздохнула Фрейя, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Вот уж кому не терпелось побыстрее снова в путь!
– А во-вторых, девочка устала и замёрзла, её надо согреть и подкормить.
– Чтоб ещё больше весила? – уточнила Фрейя. Но на удивление без лишних споров отправилась выбирать укромное место среди скал и разводить костёр. У неё, правда, это получалось из рук вон плохо – кажется, её стихией и правда был лёд. Поэтому брат очень быстро оттеснил её от этого дела и отправил искать воду. Я поняла так, что ту, которую
От нечего делать я присела рядом и принялась следить, как Фенрир зажигает пламя из подручных средств. Костёр у него получился почти совсем без дыма.
– Как у вас так ловко получилось?.. – я как завороженная следила за тонкой извивистой струйкой белого дымка, который быстро истаивал. Даже стало жаль – хороший дым мог бы подсказать Бьёрну, где нас искать.
– Годы практики, десятки и сотни походов в горах, - пожал плечами Фенрир. – Мы много воевали. От того, кто первым кого заметит, ты врага или он тебя, иногда зависит слишком многое.
– А с кем воевали? – уточнила я. Жаль, что не осталась тогда послушать разговор Бьёрна с ювелиром. – Не с Таарном, надеюсь?
– Нет, - рассмеялся волк. – Даже не рискну предположить, кто в таком случае вышел бы победителем. С этими горными засранцами пока интересами не пересекались, боги миловали.
Потом помолчал немного и добавил:
– Ну, по крайней мере, до тех пор, пока мы у одно из них не стырили жену. Но это только один таарнец, а не целый Таарн, так что…
– Он старший сын и наследник правителя Таарна, - проговорила я, смущаясь и отводя глаза.
Фенрир искренне удивился.
– Ого! Вся эта история начинает играть новыми красками. И что такой человек забыл в этой глуши?
– Я и сама хотела бы это знать, - окончательно смутилась я.
Протянула руки и стала греть ладони над огнём.
– Можно вопрос? Нескромный, - решилась наконец-то.
– Валяй! – расслабленно велел Фенрир, сидя рядом на корточках. Но взгляд его стал настороженным.
– Возможно, он покажется глупым…
– Давай без предисловий, девочка! Я уверен, вопросов у тебя не один, а целый миллион. Даже интересно, с которого ты решила начать.
Я помолчала снова, решаясь.
– Вы… случайно не мой отец?
Он улыбнулся и покачал головой.
– Хотел бы, но нет. Увы, моя единственная семья – это вот эта мелкая заноза в заднице, - он кивнул в сторону Фрейи, которая влезла на уступ скалы в стороне от нас и внимательно оглядывала горные пути.
Я вздохнула. Так и думала, но всё же хотелось убедиться.
– У вас что же, ни семьи, ни детей?
Неловко было спрашивать, сколько Фенриру лет, но видно же было, что далеко не юнец, и я не понимала, почему тогда…
– Я думал, о себе будешь спрашивать. А ты вдруг мне в душу полезла. Смешная, - фыркнул Фенрир. И больше ничего не ответил, давая понять, что я зашла на запретную территорию. Моё любопытство от этого, конечно, только
Значит, задам следующий вопрос из моего бесконечного арсенала.
– Вы везёте меня к отцу и матери?
В этот раз Фенрир помолчал, прежде чем ответить.
– Твой отец мертв, куколка. Он был мне лучшим другом. Нет, больше, чем другом… братом.
Его пальцы сжались в кулак.
Я почувствовала, что он говорит чистую правду – по той пустоте, которую ощутила в сердце, когда подумала об отце. Этого человека больше нет на свете. Я никогда его не увижу. Наверное, всегда это знала. Но никогда не переставала надеяться.
– Как он умер?
Фенрир не ответил, хмурясь. Он задумчиво смотрел в трепещущее пламя, будто видел там какие-то образы из прошлого. Я не уверена, что сейчас хотела бы знать, что именно он там видит.
– А… моя мать? – спросила я, затаив дыхание.
Он снова промолчал. А потом всё-таки ответил:
– Не думаю, что именно я должен рассказывать тебе эту историю. Потерпи.
У костра снова воцарилось неловкое, напряжённое молчание.
Что толку в миллионе вопросов, если тебе не хотят давать ответы? Разговор, очевидно, не клеился дальше, и я решила его закончить благодарностью. Мне давно хотелось это сказать, но при его сестре было неудобно.
– Спасибо, что не дали Фрейе навредить моему мужу.
Фенрир посмотрел искоса, и в волчьем взгляде загорелись лукавые огни.
– Любишь его?
Я потупилась и кивнула.
– Больше жизни. Только он об этом не знает. Я не успела сказать.
– Это как это вы так умудрились? Не успеть? – искренне удивился волк. – Не вчера ведь женаты?
Я поняла, что краснею.
– Почти. Три дня.
Он присвистнул.
А я поняла вдруг, насколько сильно, смертельно соскучилась по Бьёрну. Хотелось говорить о нём. Говорить хотя бы с этим чужим, случайным в моей жизни человеком, который так внимательно слушал. Может, если я буду о нём говорить, у меня не будет больше такого странного и пугающего чувства, что он мне просто-напросто приснился. И вот эти несколько дней счастья мне привиделись – а вот теперь я проснулась, и снова будет всё так, как обычно.
Пустота. Одиночество. Холод.
– Вообще, если честно… я его насильно женила на себе. Ну, то есть… обманула. То есть… он со мной по договору. Короче, всё сложно.
Я поняла, что и сама окончательно запуталась. Кто мы друг другу. И что между нами.
В данный момент – огромное расстояние и непроходимые горы. Хотя бы в этом можно было быть уверенной. Во всём остальном…
Фенрир смотрел на меня удивлённо пару мгновений. А потом откинул голову и расхохотался.
– Ну да, ну да! То-то вы мне в таверне в комнате стену чуть не проломили! Это, видать, он тебя от добросовестности так громко зажимал.