Невидимый муж
Шрифт:
Закусываю губу.
– Почему ты сказал только сейчас, что я наследница?
От волнения сама не замечаю, как перехожу на «ты». Но это вырывается само собой. И кажется почему-то очень правильным с Белым волком Гримгоста. Верным стражем династии. К которой я, оказывается, принадлежу.
Он ответил, осторожно подбирая слова:
– Хотел посмотреть на искреннюю реакцию. Когда ты увидишь всё то, что может быть твоим – стоит протянуть руку.
– Посмотрел?
– Пожалуй, да!
И Фенрир улыбнулся мне своей обаятельной
Я обняла себя за плечи. Холодно. И совершенно не тянет улыбаться в ответ.
– Где вы там застряли?!
Фрейя вернулась посмотреть, почему мы не движемся. Длинный коридор, пронзающий ледяные стены дворца насквозь, был словно путь между моим прошлым и будущим. Назад в прошлое дороги нет. Сделать ещё шаг, чтобы встретиться лицом к лицу с будущим, я не решаюсь… потому что уже подозреваю, что оно мне не понравится. Вот я и зависла где-то посередине. Потерянная, испуганная, сбитая с толку.
– Погоди. У нас важный разговор.
– Почему нельзя отложить его на потом? Мне не терпится уже сбыть наш трофей его законной владелице, принять ванну и лечь спать. Второй день невыносимо болит голова.
Меня кольнул стыд. Кажется, снова работа моего проклятия. Если бы только я могла его направлять, пожелала бы, чтоб стены Гримгоста рухнули, и я могла бежать отсюда, куда глаза глядят! Но я не могу.
Ни направлять.
Ни бежать.
Не могу вообще ничего. У меня столько же свободы воли, сколько у куклы, которой играют капризные дети.
Фенрир отвлёкся от разглядывания моего лица и обернулся к Фрейе.
– Сестрёнка! Я тебя часто просил о помощи?
– Ты меня вообще никогда о помощи не просил! – насторожилась та. – Даже когда стая йотунов зажала тебя в ущелье и если б не я, то до утра уже бы всю задницу тебе обглодали…
– Так вот сегодня прошу. Будь добра заткнуться и не говорить ни слова, пока я буду общаться с королевой. Желательно начать затыкаться уже сейчас.
Я думала, Фрейя оскорбится и будет грандиозный скандал. Но вместо этого она вдруг стихла и даже как-то сникла. Подошла ближе и заглянула брату в глаза обеспокоенно.
Я вдруг на мгновение увидела маленькую девочку, у которой не стало родителей. У которой в этом мире есть только один старший брат, что заботился о ней, дарил свою грубоватую любовь и скупую заботу, заменил ей и мать, и отца. Единственный близкий человек. Которого она любит больше жизни, за которого готова умереть, сколько бы ни поддевала и не спорила. Я почему-то не сомневалась, что это всё так и было.
– Что ты задумал, братишка? И почему мне это настолько не нравится? Надеюсь, ты не собираешься сделать что-то, что навлечёт на нас гнев Повелительницы? Ты же знаешь, что за нас некому будет просить, если окончательно впадём в немилость! Из-за твоего буйного нрава мы и так давно на волоске! Всё, что нас пока спасает, это твой уникальный дар, подобного которому больше нет во всём Гримгосте. Но как
Фенрир помолчал. А потом положил руку сестре на плечо.
– Напомнить тебе, как Асура играла твоей жизнью? И чуть было не сломала её в угоду своей прихоти?
К моему несказанному удивлению, Фрейя смутилась, и на её щеках проступила краска. Она отвела глаза.
– Ты хочешь, чтобы её постигла та же участь? – с нажимом добавил Фенрир.
Девушка взглянула на меня участливо. Я впервые увидела в холодных голубых глазах человечность.
– Нет, такого я никому не пожелаю.
– Тогда подыграешь, если понадобится.
Фенрир убрал руку и протянул сестре сомкнутый кулак. Она с грустной улыбкой стукнула по нему своим. В этот миг у меня перед глазами снова мелькнула непрошенная картина – огромный сильный мужчина и крохотная девчушка со светлыми косичками. Они остались одни. У них никого больше нет. Он протягивает ей кулак… и она несмело отвечает. Жестом, который отныне будет только их. И будет напоминать им о том, что вместе они сила, и вместе им не страшна никакая беда.
Фрейя встала позади меня, будто охраняя.
– Так. Фиолин. Запомни – как только выйдем из тоннеля, в залах дворца думай о каждом слове. Там потрясающая акустика. Будет слышен каждый звук. Давай, давай, двигай конечностями, не дрейфь! Раз братишка сказал, что поможет тебе, значит, поможет. Он у меня такой. На всю голову слегка двинутый, - добавила она с нежностью.
А потом вздохнула.
– Готова?
– Н-нет…
– Поздно! Будем считать, что готова!
И она подтолкнула меня меж лопаток так, что я почти пробежала несколько шагов. Туда, где призывно манило голубоватое сияние выхода из тоннеля.
Первое, что я увидела, когда мы вышли в огромный пустой ледяной зал, который встречал гостей своей торжественной мощью, заставило меня застыть, будто вкопанная.
Везде лёд. Пол, мощёный разноцветными ромбовидными плитами льда– синими, лиловыми, голубыми, чёрными. Высоченные сводчатые потолки теряются в клубящих туманом облаках. По левую и правую руку от меня гигантские четырёхгранные ледяные колонны уходят ввысь, подпирая потолок…
А в каждую из колонн вплавлена чёрная каменная фигура высотой в два человеческих роста. Как муха, застывшая в янтаре.
Грубый, едва обтёсанный булыжник лиц с закрытыми глазами – их неземной покой наводит ужас. Широченные плечи в буграх каменных мышц. Неподвижные, мощные, словно плоть от плоти древних скал. Гигантские кулаки размером с наковальню свешиваются ниже колен. Кажется, будто они не мертвы, а всего лишь спят. И вот-вот готовы тронуться с места, чтобы покарать тех, кто так с ними поступил.
Один, два, три… я насчитала несколько десятков.
Чёрные каменные великаны, вплавленные в синеватый лёд.