Невидимый муж

Снегова Анна

Молодые и зрелые мужчины наперебой предлагают свои кандидатуры королеве. Все торопятся. Такой шанс – сесть на престол Гримгоста – выпадает раз в жизни. Даже старикан Хед нашёптывает что-то об одном из своих правнуков… Асура слушает внимательно каждого, оценивающе глядит то на одного, то на другого претендента… меня по-прежнему никто и не думает спрашивать.

Появляется невыносимое ощущение удавки, которую уже накинули мне на шею и вот-вот затянут туже.

А потом вдруг Фенрир поднимает голос.

– Ваше величество! Вот уже много лет вы

сокрушаетесь из-за того, что ещё один древнейший род Гримгоста, кроме вашего, рискует оборваться, не оставив наследника.

Он говорит очень тихо и спокойно.

Но все немедленно замолкают, и в зале наступает мертвенная тишина.

Асура глядит подозрительно, приподняв белесую бровь.

– Ты о Белых волках Гримгоста? Помнится, на все мои требования о наследнике ты сто тысяч раз отвечал одно и то же…

Фенрир перебивает её.

– В сто тысяче первый раз повторяю. Родить от меня может только моя истинная пара. Та, которую мой Волк признает своей волчицей. Любой другой союз будет бесплоден. И полюбить другую не смогу. Поэтому я и не женился столько лет. Не хотел делать никакую женщину несчастной.

Асура приподнимается на троне, вцепившись в подлокотники.

– Только не говори, что…

– Отдайте внучку мне! Убьёте двух зайцев сразу. Думаю… да, мне кажется, Фиолин может быть моей истинной парой. Но мне нужно несколько дней, чтобы удостовериться окончательно. За это время к ней не должны подходить посторонние мужчины, чтобы не путать запахи.

Я услышала за своей спиной поражённый выдох. Это Фрейя. Мне некогда оборачиваться. Сейчас все силы направлены на одно – как бы самой в обморок не хлопнуться. А то как-то воздуха стало не хватать. Наверное, и хлопнулась бы, но ненормально-горячая шершавая ладонь Фенрира всё крепче сжимает запястье, почти до боли. Будто напоминает об уговоре. Ничего не говорить. Довериться.

Прикусываю губу до крови, чтоб продолжать молчать.

Меня как будто с высокой скалы толкнули в пропасть – и я лечу, лечу, лечу… больше не принадлежу себе, только могучему северному ветру. Который вот-вот подхватит и разобьёт о скалы. Но пока ещё остаётся ощущение парения, и внутри всё заледенело от страха, и я сбита с толку от ощущения этого неконтролируемого полёта, которое почти неотличимо от падения вниз.

На лице Асуры появляется странное выражение. Она произносит медленно, с расстановкой, не отрывая тяжёлого взгляда от Фенрира:

– Да. Гримгосту жизненно нужен новый Белый волк. Мы не можем позволить себе потерять эту древнюю кровь. Твой предок присягал на верность моему много веков назад, эти узы слишком ценны, чтобы их разорвать – а это непременно произойдёт, если ты умрёшь бездетным. Но тем не менее…

Она помолчала, взглядом буквально потроша Фенрира. Я не представляла, как он выдерживает это с таким невозмутимым выражением. Даже мне захотелось отвернуться – а у него и мускул на лице не дрогнул. Не мигая, смотрит открытым голубым взглядом прямо в лицо повелительнице. Видимо, опыт.

– Но тем

не менее, слишком часто за последнее время ты проявлял непозволительную дерзость! А теперь требуешь величайшей награды, которой достоен лишь самый верный слуга престола?

Окаменевшее лицо Фенрира. Лишь желваки ходят на скулах.

– Я прошу всего лишь, чтобы мне дали позволения забрать девочку в свою башню. И чтобы пока она жила там, рядом со мной. Дать Волку какое-то время… принюхаться. Я сам позабочусь о её безопасности. Если… пойму, что она не моя истинная, делайте с ней дальше, что хотите. Но если считаете, что я прошу слишком многого за столько лет служения и кровь, которую проливал за вас в войне с йотунами…

По рядам пошёл шепоток.

Мне показалось, что людское мнение на стороне Фенрира.

Асура скривилась, как будто у неё болел зуб.

Махнула рукой.

– Хорошо, забирай! Даю ровно неделю. Если за это время твой Волк не распознает в ней истинную, устроим для моей внучки праздник женихов. Лучшие мужчины Гримгоста будут состязаться за её руку! Я хочу, чтобы мужем моей девочки и будущим королём нашей страны стал наиболее достойный. А пока ступайте! Слишком много новостей для такой старой и немощной женщины, как я. Устала и хочу отдохнуть.

Мне стало больно за Фенрира, как Её величество искусно смешала его с грязью, намекнув, что его «достойнейшим» не считает. Он держал удар мужественно, хотя это унижение при всех давалось ему, без сомнения, тяжело. У меня уже рука болела от железных клешней, которые от слов королевы сжались, мне кажется, ещё сильней. Но пока она не покинула тронный зал, Фенрир стоял как вкопанный и почтительно ждал, а вместе с ним и все придворные. Видимо, раньше Её величества уходить было нельзя.

Но как же иронична судьба!

Праздник женихов?

Ещё один?

На предыдущем от меня все нос воротили, как от прокажённой. А на этом лучшие женихи целого королевства будут сражаться за мою руку?

Мне хотелось смеяться истерическим смехом.

Я-то осталась прежней Фиолин. Просто слегка изменилось то «приданое», которое получает жених впридачу к моей руке. Как же всё это мерзко.

Тем временем служанки бросились к королеве и подхватили её под локти, повели куда-то за трон. Но мне почему-то не кажется, что Асуре это действительно нужно. Скорее, она играла зачем-то роль старой и немощной. Должно быть, так было проще оправдывать свои сумасбродные решения.

Уже уходя, старуха задержалась на миг и бросила через плечо:

– А всё ж-таки мою личную охрану я в твою башню тоже направлю. Негоже моей наследнице быть без почётной стражи.

Мне кажется, я услышала, как заскрипели зубы в пасти Фенрира. И безмолвно огрызнулся Волк. Но внешне остался таким же невозмутимым. Не стал возражать. Видимо, решил не испытывать судьбу в который раз.

Едва за королевой сомкнулся ледяной проход в стене, Фенрир потащил меня за руку по ступеням вниз с такой скоростью, что я едва успевала.