Невидимый муж

Снегова Анна

Ожидать можно было чего угодно. И всё-таки того, что она сказала, я не ожидала.

– Мы тебя увезли против твоей воли. Фактически, похитили. Разлучили с мужем, которого ты, без сомнения, любишь без памяти. Привезли туда, где с тобой станут обращаться, как с куклой. Дорогой, обожаемой, одетой в самые драгоценные тряпки, но куклой. А ты… жалеешь и благодаришь?

Я смутилась ещё больше. Как-то в пересказе Фрейи это и правда выглядело глупо.

Но я тоже предпочитала говорить то, что думаю.

В голубых глазах вдруг появился странный огонёк. Их взгляд смягчился.

– Пожалуй, я

начинаю понимать, что нашло на моего брата. И почему он тебе помогает. Хотя ты верно подметила – это опасно. И для него, и для меня. Но… В тебе что-то есть.

Я просияла и сделала шаг к ней.

На лице девушки отразился почти что страх. Она отшатнулась.

– Если вздумаешь и ко мне лезть со своими нежностями и благодарностями, я тебя точно чем-нибудь стукну!

И я осталась на месте. И правда – хотела же сказать спасибо! Фрейя ведь хоть и язвит всю дорогу, но без колебаний помогла брату прикрывать нашу ложь. Вряд ли королева пощадит их обоих, если эта ложь вскроется. Мне уже начинало казаться почему-то, что она не только вздорная и сумасбродная, но и жестокая старуха.

Но Фрейя совершенно точно как огня боялась всякий «телячьих нежностей». Поэтому я не стала благодарить. Вместо этого улыбнулась.

– Ты ведь тоже одинока? Такая же, как я. У тебя тоже нет подруг. Никого, кроме одного-единственного человека, в котором вся жизнь. Как и у меня. Я права? Так может… попробуем подружиться?

Фрейя посмотрела на меня, как на идиотку.

– Нет, она точно сумасшедшая! Пойду-ка я тоже отсюда поскорей. А то, кажется, сумасшествие этой блаженной дурочки заразно. На какое-то мгновение мне даже захотелось согласиться.

Она продолжала строить лицо суровой воительницы… но на долю секунды на губах промелькнула озорная улыбка. Которая совершенно его меняла и делала похожим на лицо юной совсем и беззаботной девчонки. Которой она, наверное, была когда-то. Так давно, что уже позабыла, каково это.

Фрейя наскоро пробормотала указания насчёт того, что я могу пользоваться на этом этаже всем, что найду. А потом подхватила с пола доспех, и её вынесло из моей комнаты со скоростью северного ветра.

Но и когда за ней закрылся проём в ледяной стене, я продолжала улыбаться.

Подружимся. Обязательно.

***

Хоть я уже и с ног валилась после всех переживаний и утомительного путешествия, сначала решила осмотреть свою «клетку», в которой мне предстояло прожить ближайшую неделю. «И это как минимум», - грустно добавил внутренний голос. Я затолкала его подальше.

Как и воспоминания о Бьёрне. Сейчас, когда меня наконец-то оставили одну, они всё сильнее пытались прорваться ко мне. А это было слишком больно. Я и так держалась всё это время, как могла. Иначе меня бы, наверное, парализовало от этой боли.

Никогда раньше я не подозревала, что можно так скучать и тосковать по другому человеку.

Воспоминания о недолгом времени, проведённом рядом, о его руках, его словах, его прикосновениях… они были постоянно рядом, будто тихий шёпот волн, который не слышно, когда его заглушают другие звуки.

А вот теперь вокруг меня наконец-то тишина. И я слышу этот шёпот так отчётливо, будто любимый мужчина

снова рядом.

Я коснулась кончиками пальцев губ. Они до сих пор помнили терпкий вкус моего первого поцелуя.

Ведь я даже не успела насытиться им как следует! Нас оторвали друг от друга. Но сердце плакало и отчаянно тянулась обратно.

Думает ли он обо мне? Испытывает ли хоть малую толику того, что я к нему?

Кажется, у меня будет шанс узнать не раньше, чем истечёт эта проклятая неделя. Фенрир наверняка не зря просил так много. Он знает, чего стоит путь по этим горным лабиринтам.

Я бросила грустный взгляд за окно. Где совсем стемнело, и лишь ветер яростно швырял туда-сюда горсти холодных снежных хлопьев в темноте. Потолок осветился изнутри магическим голубоватым светом. Подушки и снежно-пушистое одеяло – белым. Будто приглашая лечь и уснуть. Но я никак не могла расслабиться, изнутри грызла тревога. Я постоянно безотчётно прислушивалась.

На секунду снаружи будто послышался какой-то звук.

Я понимала, что это глупо, но ничего не могла с собой поделать – бросилась на балкон, и стояла там, вцепившись леденеющими пальцами в перила. Ветер яростно вцепился мне в волосы, трепля их в потоке снега, а я с бешено колотящимся сердцем вглядывалась во тьму. До тех пор, пока суровые горные ветра не пробрали меня окончательно до костей. Пришлось вернуться. Плотно закрыть дверь, отсекая метель и стужу.

За время, что я, как дура, провела там, на полу намело.

Разочарование было так велико, что я разревелась. Было слишком обидно. За мою глупую надежду, которая, несмотря ни на что, всколыхнулась в сердце. Ведь знала же, что рано! Что не может быть он. И всё равно сердце отчаянно рванулось навстречу.

В конце концов я сердито стёрлы слёзы и решила что-то срочно сделать, чтоб не сходить с ума.

Отправилась искать обещанную уборную с ванной. Смыть соль со щёк и усталость с тела особенно хотелось.

За множеством дверей, что открывались из господской спальни, скрывались и обширный гардероб с бесконечными рядами платьев, мерцающих складками невесомых тканей и серебра инеистой вышивки. И кладовые с уходящими ввысь полками, вплавленными прямо в лёд стен, на которых помещались коробки, ящики, свитки старинных документов, какие-то металлические приборы и множество ещё вещей, назначение которых мне было неизвестно. И желанная уборная, в которой особенно долго пришлось поломать голову, чтобы освоиться. Так всё было сложно устроено, непривычно и утончённо. И ванная комната, в которой я чуть было не отчаялась, пока не нашла, на какие-такие кристаллы надо жать, чтоб прозрачная выемка в полу размером с хороший пруд наполнилась водой.

У меня всё время получалась ледяная, так что хотелось уже махнуть рукой, и купаться в ней. Подумаешь, закалюсь ещё немного. Стирала ж в проруби в обжигающей холодом воде всю зиму, и ничего… но в конце концов, один из округлых гранёных кристаллов, вплавленных в стену на уровне живота, на прикосновение осветился розовым. И очень скоро от воды пошёл пар. Я не представляла, как не тает заговорённый лёд, и в очередной раз поразилась мастерству древних магов Гримгоста.

…Правда, стоило мне подойти к воде, и она вся подёрнулась коркой хрустящего льда.