Невидимый враг
Шрифт:
Прикрываю на мгновение глаза.
Открываю снова и смотрю безжизненным взглядом в пустоту. Взглядом куклы.
— Хватит. Перестань со мной играть. Ты же и сам не отрицаешь, что уйдешь скоро. Тогда не надо, не мучь меня. Если в тебе есть капля жалости… подумай, что со мной будет, когда ты выбросишь меня из своей жизни, как… кот, который наигрался игрушкой. А ты ведь даже краешком не пускаешь меня в свою жизнь. Не говоришь даже имени. Тогда не начинай. Мне… будет потом слишком больно.
Его пальцы останавливаются…
И мне надо бы с облегчением выдохнуть. Но на глаза почему-то наворачиваются слёзы.
Слышу обречённых вздох.
А потом на коврик на полу плюхается тетрадь. Моё запястье бесцеремонно хватают железным обручьем, тянут вниз. Вынуждают сесть рядом.
Я механически повинуюсь. Что ему ещё от меня надо?
Перо чертит летящие строки по бумаге.
«Господи, Ив! Ты и камень разжалобишь. Сил моих никаких больше нету»
«Спрашивай»
«Но предупреждаю, отвечу не на все вопросы»
Я сижу на коврике, подогнув под себя ноги, а в голове — полная каша. Столько всего о нём хотела узнать, но вот теперь, когда мой котик наконец-то готов ответить, не представляю, с чего начать. И честно говоря, даже как-то не верится. Неужели и правда расскажет, без подвоха? Не похоже на него.
Подпираю ладонью щёку и смотрю как дура на чистый лист и застывшее в ожидании перо. Ну и какой же из сотен вертевшихся в голове все эти дни вопросы задать? Вот же вредный кот! И стоило сначала онеметь, чтоб решить наконец-то начать разговаривать?!
Ну ладно, начнём с главного.
— Как тебя зовут?
«Следующий вопрос».
Ах, вот значит, как! Злюсь и отворачиваюсь. Невидимка терпеливо ждёт, ничего не пишет больше, но и не уходит. Зараза.
Вот ведь…. И не стыдно же ни капельки! Я ему жизнь спасла! Дважды, между прочим! А он…
И что такого в его имени? Почему мне нельзя его слышать?
Я что, его… узнаю, если услышу? И что будет, если узнаю?
Отчаянно злюсь, но пытаюсь выровнять дыхание и успокоиться. Так, что там ещё у меня было… И клянусь, пусть только попробует ещё раз не ответить!
— Сколько тебе лет?
«Двадцать восемь».
В этот раз хотя бы ответ быстрый. И наверное, надо было мне вдохновиться и продолжить спрашивать что-то такое же нейтральное, чтоб побольше разузнать хоть по мелочам, ну там, любимый цвет, любимая еда на завтрак… но с губ срывается совершенно другое.
— У тебя есть семья?
«Следующий вопрос».
Вот и поговорили. Семья, значит, у него есть, да?!
Мои уши немедленно начинают гореть.
Вскакиваю и пытаюсь уйти.
Тихий смех, цепкие пальцы хватают меня за локоть, силой усаживают обратно. Всё ещё сержусь, мне хочется схватить веник и прибить наглого котяру к чёртовой
«Жены нет, не волнуйся».
Потом, посмеиваясь, добавляет:
«Детей тоже».
Перо застывает в воздухе еще на мгновение, и дописывает:
«Насколько мне известно».
Нет, мне однозначно нужен веник! Желательно, из крапивы. Как удачно, что кое-кто любит ходить без штанов!
Сердито выдираю локоть из цепкой лапы. Лапа перехватывает меня за талию и подтягивает ближе. Кончиком носа меня примирительно бодают в висок. Я отпихиваю от себя наглую морду и по-прежнему дико злюсь.
Надо бы, конечно, перевести разговор на что-то чуть более насущное, типа того, почему ты хочешь загрызть моего брата, но ничего не могу с собой поделать, меня уже несёт.
— А эти, как их… — Вспоминаю, о чем он спрашивал меня в нашу первую встречу. Я-то на все вопросы отвечала честно, без утайки! Дура набитая, что ещё сказать. — … Невеста? Возлюбленная, «по которой сохнешь с детства»?
«Вот такой ерундой никогда не страдал» — пишет подрагивающее от смеха перо.
Пару минут просто сижу и пыхчу в пустоту, как закипающий чайник.
Пустота терпеливо ждёт, пока я остыну.
Так, ладно! А то передумает ещё отвечать.
Что б такое ещё спросить-то… пока у него настроение хорошее… Даже слишком, подозрительно хорошее у него настроение! Наверное, оно у него прямо пропорционально ухудшению моего.
Ну всё, держись! Сам напросился. Нечего было меня злить.
— Зачем ты здесь? — спрашиваю обвиняющим тоном. Пытаюсь сурово упереть взор в то место, где у пустоты, предположительно, должны быть бесстыжие серебряные глаза.
«Следующий вопрос. Вот ведь любопытная!»
— Сам разрешил. Теперь не жалуйся. И учти, это только начало! Ты у меня до утра будешь на допросе, а если продолжишь в том же духе уворачиваться от ответов — ночевать точно отправишься на коврик у двери! — немножко выплеснув злость, привожу мысли в порядок. Раздражённо дёргаю плечом, которое кое-кто успокаивающе целует. — Не отвлекать! У тебя этот номер больше не пройдет, учти! Так, что там у меня дальше по списку… Хм. Вот. Ты… пришёл сюда надолго?
С замиранием сердца жду ответа.
Перо зависает, кот думает, моё сердце пытается через пень-колоду хоть как-то справляться с прямыми обязанностями.
«Не знаю. Зависит от того, добьюсь ли целей своего путешествия».
Перо останавливается. Он хочет ещё что-то добавить? По бумаге расплывается клякса… я жду, всё сильнее утопая в своей тревоге, как муха в паутине.
«И не поменяются ли они в процессе».
— Я могу тебе чем-то помочь?
«Вот глупышка. Если бы ты их знала, не предлагала бы».