Невидимый враг
Шрифт:
Барсик об этой традиции, конечно же, не знает. Но я никогда не появляюсь в деревне без косы.
А ещё перед самым выходом всё-таки нахожу в сундуке белую косынку и аккуратно повязываю её на шею. Там и учитель мой будет, и брат. И у меня, в отличие от наглого кота, инстинкт самосохранения пока ещё не атрофировался.
Весь пусть в деревню проходит… нервно. И долго.
Я никак не могу отделаться от тревоги. Всё-таки на юбилее старика будет полно народу. Что, если кто-то столкнётся с моим Невидимкой в толпе и поймает его? Среди воинов нашего племени достаточно тех, кто прекрасно знает, как работает магия невидимости,
Если, если, если… слишком много переменных, чтобы решить это уравнение.
И поэтому я схожу с ума от волнения, пока иду лесной тропой под сенью спутанных ветвей деревьев и с предельной точностью ощущаю, как Невидимка то заходит вперёд, разведывая путь, то сопровождает меня чуть поодаль, то сходит с тропы, то снова на неё возвращается.
Но никогда не уходит от меня слишком далеко.
Селение оглушило шумом, гвалтом, звуками жалейки и губной гармошки. Кто-то притащил домбру и дребезжание струн аккомпанирует стуку глиняных кружек и заздравным крикам юбиляру, который горбится и щерится беззубой улыбкой во главе огромного стола, установленного посреди главной площади под раскидистым цветущим каштаном.
Меня тут же тащат к столу и усаживают на почётное место прямо напротив юбиляра. Добродушно улыбается мне и поднимает руку в приветствии Гордевид, сидящий по правую руку от старика, который рядом с ним кажется неоперившимся юнцом. Седая борода учителя стелилась бы по земле, если б он не заправлял её кончик за пояс.
Передо мной тут же плюхается деревянное блюдо разных вкусностей.
Кажется, я попала в самый разгар торжества, потому что один из Совета старейшин как раз произносит длинный витиеватый тост, поднимая рог горного тура в руке.
И всё это время чувствую присутствие своего Невидимки — на отдалении, но так, чтобы я оставалась в поле видимости. Его взгляд ощущаю постоянно. То затылком, то спиной, то скользит по телу вниз, то возвращается, обжигая шею под платком напоминанием о прикосновении губ. Он был прав, поставив на моём теле эту метку. Не могу думать ни о чём другом.
— Ива! — перекрывая шум веселья, низкий голос брата.
Меня приподнимают с места чуть ли не вместе со стулом, и сжимают в могучих медвежьих объятиях, от которых у меня жалобно похрустывают все косточки.
Арн отпускает меня и беглым взглядом окидывает мою фигуру — всегда так делает, проверяет, не слишком ли я похудела и не забываю ли вообще питаться со своими экспериментами. Скупым кивком сообщает, что результатами осмотра удовлетворён. Я пытаюсь незаметно поправить чуть сбившуюся косынку на шее.
— Ты чего охрану прогоняешь? — спрашивает строго, хмурит брови.
— А потому что нечего указывать своему будущему друиду! — вскидываю подбородок. Не тушеваться даже перед самым его властным «вождевским» взглядом, у меня старательно приобретённая за долгие годы привычка. Младшим сестрам иначе не выжить с такими супер-опекающими старшими братьями.
Он помимо воли улыбается.
— Ничего. Я придумал способ, как тебя угомонить и заставить больше думать
— Да что ты темнишь вечно? Я начинаю нервничать не на шутку! — обеспокоенно заявляю я.
Улыбка брата становится загадочной и чуточку коварной.
— Скоро узнаешь. Сюрприз тебе обещанный. Гордевид сейчас объявит. И предупреждаю сразу — чтоб никаких мне споров! Обожаю свою упрямую младшую сестрёнку, но иногда ты бываешь совершенно невыносима в своём упрямстве. Мы с Гордевидом посоветовались и решили, что тебя надо просто поставить перед фактом нашего решения. Чтоб не вздумала перечить и приняла как данность.
И он уходит — занимать своё место, от юбиляра по левую руку. Мэй, кажется, осталась в этот раз дома, хотя она любит такие праздники. Наверное, живот слишком большой, уже трудно передвигаться. Роды скоро. Но тревога за подругу — не самая большая моя тревога на сегодняшний день.
После слов Арна мне становится по-настоящему страшно, что эти двое там удумали.
Перед лицом их сговора даже отходит на второй план тревога за Невидимку. Я прислушиваюсь. Его присутствие ощущается слабым эхом и повисшим в воздухе раздражением. Кот злится не на шутку, но сдерживается. Всё-таки дал мне клятву. Понимаю, что поступаю сейчас ужасно, по сути позволяя разведчику из другой страны проникнуть на праздник к ничего не подозревающим людям. Но как по-другому выйти из ситуации, когда он и без моего дозволения мог в любую минуту сам сюда отправиться, не могу придумать.
Остаётся обречённо вздыхать и плыть по течению.
И уминать свежевыпеченный хлеб, он в деревне всегда особенно хорош.
Кто-то постучал по стеклянной рюмке вилкой, когда встал Гордевид, и все замолчали.
— Итак, раз многие из нас здесь собрались сегодня, чтоб поздравить нашего дорогого именинника, пользуясь случаем я хотел бы объявить о важных решениях, которые принял наш Вождь, и которые я одобрил. Потому что считаю, что обычаи и старина — это хорошо, но когда они не мешают обществу двигаться вперёд.
По рядам, где сидели старейшины, пробежал недовольный гул. Я видела обращённые на Арна взгляды, и не все из них были добрыми. Как только он стал повелителем всего Таарна, принялся рьяно переделывать те старые традиции, которые считал вредными. Мне иногда казалось, что его путешествия по Империи и то, что из Империи была его жена Мэй, не прошло для него даром. Например, он считал, что древний обычай выигрывать невест на ритуальных поединках устарел, и девушки должны выходить замуж только по согласию. Ещё с тех пор на него точили зуб представители многих старинных родов, которые усмотрели в этом покушение на свой авторитет как хранителей устоев.
Что он на этот раз придумал, мой неугомонный брат?
Невидимка подошёл ближе, и я слегка вздрогнула, когда ощутила его ладони на своих плечах. Только в этот момент поняла, как сильно напряжена, и расслабилась. Его пальцы сжали мои плечи и слегка помассировали.
«Спасибо» — сказала я одними губами.
За то, что пришёл сказать, чтоб я не волновалась, и он не собирается сводить счёты с моим братом. По крайней мере прямо сейчас, раз обещал.
Подумалось — как хорошо, что на такие праздники не допускают наших ездовых барсов. Слишком много еды и соблазнов для больших кошек. А не то бы с их чутким нюхом моему Невидимке пришлось бы туго.